Улей. Книга 2
Шрифт:
Ее сердце разбивается вместе с двойником ее отца. Она хотела бы оставить его таким… неразрушенным, словно живым, чтобы изредка смотреть, и помнить, как много он для нее сделал.
Мы остаемся людьми, пока способны испытывать боль и скорбь, и превращаемся в зверей, как только эти чувства исчезают. Кронос отлично понимал, какой мучительной для нее станет эта последняя встреча, но сам того не подозревая, он придал Кае сил, напомнив, что ей все еще есть за что сражаться. Она потеряла многое и многих,
— Прости, — горестно всхлипывая, повторяет пчелка, мысленно прощаясь с тем, кого она бесконечно уважала и всем сердцем любила.
Если за границей смерти что-то есть, Кая хотела бы, чтобы отец увидел ее сейчас. Она отчаянно нуждается в его поддержке даже оттуда, откуда никто никогда не возвращался.
Глава 12.3
Две минуты до конца первого этапа. Один шаг вперед. Сжав кнут в руке, Кая распахивает глаза и взглянув на последнюю фигуру, снова застывает от ужаса и боли.
Кронос решил не мелочиться, хладнокровно рассчитав каждый чудовищный ход своей дьявольской игры, и Кая почти уверена, что перед ней не последний заготовленный им козырь.
Прижав дрожащие пальцы к губам, она чувствует, как земля уходит из-под ног, а в ушах раздаётся оглушительный гул. Старшего брата Кая не видела так же долго, как и отца, но не узнать его у нее не было шанса.
— Антон, — выдыхает она, сквозь мутную пелену слез глядя на игриво улыбающегося шатена в бежевых слаксах и пестрой футболке.
Загорелый, красивый, заметно возмужавший. В светло-карих прищуренных глазах горит знакомое лукавое выражение, напоминая Кае о днях их беспечной бурной юности. Поза максимально расслаблена: голова чуть опущена к плечу, одна рука убрана в карман брюк, вторая свободно вытянута вдоль тела. Ее охватывает отчаянное желание броситься к нему в объятия, прижать ухо к его груди и услышать там биение сердца. Но это невозможно… Кая протягивает руку, собираясь убрать с лица двойника Антона упавшую на глаза непослушную прядь.
— Ты уже нарушила одно правило. Больше никаких прикосновений, — разносится по коридору ненавистный голос Кроноса. — Используй свое оружие, чтобы разбить куклу. Тридцать секунд, Каталея. Ты не выйдешь отсюда, если не сделаешь этого.
Вскинув голову, она пытается найти взглядом камеры, но не обнаружив ни одной, отступает назад. Опустив руку, сжимающую хлыст, Кая отрешенно смотрит, как сгорают последние секунды ее жизни.
Двадцать пять, двадцать четыре, двадцать три.
Она переводит взгляд на двойника Антона, выдавливая из себя слабую улыбку. Ей мерещится, что она видит в его глазах жалость и сожаление. От осознания, что это всего лишь игра воображения и нервного перенапряжения становится особенно горько и холодно.
Пятнадцать,
Они неподвижно стоят напротив другу друга. Между ними всего несколько шагов. И ей снова чудится, что грудная клетка брата медленно приподнимается и рвано опускается, сонная артерия пульсирует на крепкой шее, улыбка медленно сползает с побледневших губ.
Это тоже обман зрения или запущен механизм движения?
Десять, девять, восемь…
Девушку прошибает холодный пот, когда она замечает, как свободная рука Антона сжимается в кулак, а вторая выскальзывает из кармана. Действуя на инстинктах, Кая замахивается, и кнут оплетает мужское запястье, заставляя ожившую фигуру выронить раскладной нож.
Шесть, пять, четыре, три…
Заостренное стальное лезвие блестит в темноте. Как оглушенная, Кая смотрит на него, не в силах осознать происходящее.
Антон тяжело дышит и яростно шипит сквозь сжатые зубы:
— Из-за тебя я здесь, — намотав плеть на ладонь, он делает резкий рывок, и, потеряв равновесие, Кая летит вперед, падая на колени.
Антон надвигается на нее, вырывает хлыст из ослабевших пальцев, и бросив себе под ноги, сжимает руками ее горло. Она не успевает толком испугаться, когда барабанные перепонки взрываются от оглушительного звукового сигнала.
— Первый этап завершен, — разлетается по коридору синтезированный женский голос, и хватка на шее резко ослабевает.
Жадно глотнув воздуха, Кая потрясенно смотрит на застывшее ожесточенное лицо брата.
— Всем выжившим прекратить испытание и срочно выйти из коридоров. Следуйте по указателям.
Антон убирает руки и словно пьяный отшатывается назад. Развернувшись к ней спиной, он идет вперед за вспыхнувшими на стенах стрелками, указывающими на выход.
Все еще не веря в реальность творящегося безумия, Кая поднимает с пола брошенный хлыст, с трудом встает на ноги и плетется вслед за братом. Живым, настоящим, неподдельным братом, который минуту назад собирался ее задушить.
Он бы, правда, это сделал, если бы их не остановили?
Странно, но вопрос, как Антон оказался в Улье, пчелку волнует меньше всего. Возможно, потому, что последние события разучили ее чему-либо удивляться.
Раз он здесь, значит, это кому-то нужно. Кому именно — догадаться несложно.
— Антон! — набрав кислорода в легкие, хрипло кричит Кая. Брат останавливается и оглядывается через плечо:
— Не сейчас. Поговорим, если выживем, — едва заметная скупая улыбка, мелькнувшая на его губах, снова заставляет ее сердце содрогнуться от боли и облегчения… Это он. Действительно он.