Улица Марата и окрестности
Шрифт:
Случалось здесь и такое: «Настоящим заявляю, что я, нижеподписавшийся, протоиерей Троицкой церкви (на Стремянной ул., в Ленинграде) Николай Васильевич Заботкин, сознательно и добровольно снимаю с себя рясу, по мотивам социально-психологического характера, которые привожу ниже».
Из мотивов: «Оставаться в рядах "духовенства" я больше решительно не могу ни секунды... За сорок лет своей жизни я до сих пор еще нигде и никогда не встречал такой общественной организации, которая была бы настолько проникнута ложью...». Это лето 1924 года.
Что еще?
В 1930-м из Домика Петра I сюда перенесли чтимую
Судя по архивным документам, власти не сразу решили, что делать с закрытым храмом. 4 марта 1938 года ключи от него были отданы директору базы райпищеторга – и церковь на Стремянной вполне могла бы стать складом картошки или другого продовольствия. Однако не прошло и двух месяцев, как помещение перешло к другому хозяину – районному совету физкультуры.
Физкультурники и спортсмены обосновались здесь надолго, хотя по большому счету здание мало им подходило. «Не очень удобный был спортзал»: это мнение спортивных журналистов, бывавших там не раз. Но еще в начале 1960-х в бывшей церкви была тренировочная база ленинградских волейбольных команд. Работали тут и спортивные секции для молодежи, в том числе боксерская, баскетбольная и волейбольная. В последней занимались, среди прочих, будущая олимпийская чемпионка Татьяна Гонобоблева и будущий историк Петербурга Анатолий Иванов.
Но не только спортсменам служили церковные стены. Как вспоминала уже знакомая нам Мария Блок, в бывшем храме все-таки нашлось место и для складов. А однажды случилось вот что:
«Открылось оконце, выходящее на улицу. Его обрамляла цветная надпись: "Прийдите ко мне, все труждающиеся и обремененные, и аз успокою вы". Окно открылось, чтобы торговать пивом, и многие подходили за утешением. Было грустно и смешно...»
Мария Блок видела все это из окна своей квартиры: она жила в доме № 8 по улице Марата. Запечатлела она и снос Троицкой церкви, случившийся глубокой осенью 1966 года: «Сначала пытались взорвать, на одну ночь мы переселились в гостиницу. Разрушилась квартира в первом этаже нашего дома, а церковь мало пострадала – на совесть построили. Стали бить "бабой". Долгое и унылое зрелище, неприятно было смотреть. Будущие дачевладельцы растаскивали беспрепятственно цветные изразцы, сказочная мозаика исчезла».
А на месте церкви в 1977-м возникло здание Невских бань. Где-нибудь в новостройках оно выглядело бы неплохо, но на улице Марата оно явно не прижилось. Слишком уж ощутим был контраст между рядовой архитектурой 1970-х и рядовой же архитектурой конца XIX века. Поэтому решение о сносе этой постройки было встречено городской общественностью (обычно весьма чувствительной к таким затеям) весьма спокойно. Летом 2007 года банное здание было разобрано до основания, после строители приступили к возведению нового торгово-развлекательного комплекса, получившего условное имя «Николаевский пассаж».
Впрочем, и здесь не обошлось без своих коллизий. Весной 2009 года автор этих строк
Здание Невских бань
Новый торгово-развлекательный комплекс
Проект ТРК и вправду был изменен, осенью того же года выступающие консоли подверглись обрезке. А сегодня здание, получившее название «Олимпик Плаза», является одним из самых посещаемых на улице – благодаря тому, что здесь открылся визовый центр Финляндии. В открытии его принял участие министр иностранных дел этой страны Александер Стубб.
ДОМ, КОТОРОГО НЕТ
Новый торгово-развлекательный комплекс унаследует от бани № 5-7 по улице Марата, хотя церковные строения числились прежде под № 5. Это потому, что при строительстве помывочного объекта была снесена еще одна постройка – примыкавший к храму трехэтажный дом № 7 по улице Марата. И он тоже имел к истории храма непосредственное отношение. Владельцем и жильцом его в начале XX века был купец-мясоторговец Дмитрий Парфенов, в течение 23 лет бессменный церковный староста Троицкой церкви.
Парфенову непременно стоит уделить несколько абзацев. Это была нерядовая, яркая личность! Он поднялся из самых низов: прибыв в столицу из провинции, начал службу мальчиком в чайной лавке, а закончил хозяином собственного большого дела, владельцем многих мясных лавок и колбасного завода.
В его жизни хватало крутых поворотов. Скажем, переход от чайной торговли к мясной случился по настоятельной просьбе его бездетного дяди, замыслившего передать племяннику свою колбасную лавку. И хотя Парфенов служил в крупной чайной фирме с очень хорошим жалованьем, должен был вот-вот стать компаньоном в этой фирме – он не побоялся начать карьеру фактически заново.
Потом дядя умер, а Парфенов отправился набираться опыта в Европу. Привез оттуда специалистов и построил на Киевской улице колбасный завод с холодильниками и ледниками. Другие мясоторговцы продолжали терпеть убытки от жары, от порчи товара – а Парфенов круто пошел в гору!
А в 1912 году Дмитрий Лаврентьевич оставил все процветающее дело брату, а сам ушел в дела духовные. Он был человеком глубоко верующим, с глубоким почтением относился к священникам, и те платили ему тем же. В его квартире много раз гостил, служил всенощную и водосвятный молебен отец Иоанн Кронштадтский.