Улицы Киева. Ретропутешествие

Машкевич Стефан

В Киеве первыми, меньше чем через месяц после революции, были переименованы не улицы, а днепровские пароходы. Поскольку они принадлежали частному «Обществу пароходства по Днепру и его притокам», для их переименования достаточно было постановления правления этого общества. Так 29 марта 1917 года получили новые имена пять пароходов, ранее называвшиеся в честь членов царской семьи: «Император Николай II» стал «Ломоносовым», «Александр III» превратился в «Кременчуг», и так далее. Лишь «Александр II» сохранил свое имя – возможно, благодаря репутации «царя-освободителя» [123] .

123

Последние новости, 29 марта 1917.

Первые проекты революционного переименования улиц появились уже весной 1917 года (о чем будет рассказано ниже). Ни один из проектов 1917–1918 годов реализован не был. Воплотили революционный порыв на карте города наиболее решительные из революционеров – большевики – в свое второе пришествие в Киев, начавшееся в феврале 1919 года. В конце того же месяца был опубликован первый (насколько нам известно) советский проект переименования киевских улиц. Проект был выработан на совещаниях

коллегии городского отдела Исполнительного Комитета, на которые были приглашены «представители фракций политических партий, стоящих на советской платформе, а также представители культурно-исторических обществ» [124] . Председателем коллегии стал Владимир Алгасов (настоящая фамилия Бурдаков. До лета 1918 года был левым эсером, осенью того же года вовремя «почувствовал момент» и вступил в РКП(б), что, впрочем, не спасло его от ареста, объявления врагом народа и расстрела в 1938 году). В числе членов коллегии были профессор Киевского университета, фольклорист, этнограф Андрей Лобода, заведующий Киевским городским художественно-промышленным и научным музеем Николай Беляшевский (именем которого в 1968 году была названа улица в Святошине) и историк, этнограф, профессор Киевского университета, академик ВУАН Орест Левицкий. 20 февраля 1919 года на совещании коллегии были выработаны принципы, которыми надлежало руководствоваться: «Новые названия будут присвоены прежде всего улицам, имена которых связаны с губернаторско-царским режимом последних десятилетий или носящим названия в честь местных богатеев. Наименования же улиц, связанные с тысячелетней историей Киева, будут не только сохранены, но даже будут приняты меры к восстановлению старых исторических названий» [125] . О характере самих новых названий Левицкий высказался вполне однозначно: «Новые названия будут связаны с именами тех из деятелей мировой, российской и украинской революции, которые в течение последнего столетия боролись за свержение старого порядка. Так именно стоит вопрос этот в Петрограде и Москве, где имена Радищева, Бакунина, Маркса почтены одинаково с именами революционеров той революции, которой мы ныне являемся свидетелями» [126] .

124

Киевский Коммунист / Київський Коммуніст, 18 февраля 1919.

125

Киевский Коммунист / Київський Коммуніст, 21 февраля 1919.

126

Коммунар, 22 февраля 1919.

На совещании 23 февраля, «после оживленных прений», был выработан и представлен на утверждение Исполнительного Комитета конкретный проект. Всего предлагалось заменить 41 топоним – наименования улиц, площадей и парков. Больше половины новых названий имели четко выраженный идеологический оттенок (Маркса, Энгельса, Коммунистическая, Революции, Советская…). Значительная часть улиц должна была получить имена украинских ученых, писателей и поэтов. Не приводя здесь полный список, упомянем некоторые предложения, в конечном итоге не воплощенные в жизнь: Тарасовская – улица Ивана Франко; Паньковская – Коцюбинского; Караваевская – Драгоманова; Безаковская – Украинская; Назарьевская – Антоновича; Терещенковская – Герцена; Кузнечная – Чернышевского; Прорезная – Радищева; Фундуклеевская – улица Освобождения Труда (!). Лишь три исторических названия планировалось восстановить: Кудрявскую улицу собирались переименовать в Кудрявец, Большую Подвальную – в Ярославов Вал, а для того участка Трехсвятительской, который сегодня называется Десятинной улицей, предлагалось любопытное название – Княжий Двор. Помимо этого, Николаевский парк должен был стать Университетским. Наконец, четырем улицам, переименование которых обсуждалось, решено было оставить прежние названия: Крещатик, Пироговская, Ботаническая (то есть Никольско-Ботаническая), Глубочица [127] .

127

Киевский Коммунист / Київський Коммуніст, 25 февраля 1919.

Окончательное решение было принято в конце марта. Переименование было официально оформлено постановлением Коллегии городского хозяйства, вступившим в силу с 23 марта 1919 года. Было заменено меньше топонимов, чем планировалось. Однако изменение проекта за предшествовавший этому месяц носило четко выраженный революционный характер: все предложения о восстановлении исторических названий и присвоении имен украинских деятелей (за исключением Тараса Шевченко) были исключены. Полный список выглядел так:

1. Лютеранская – ул. Энгельса.

2. Александровская – ул. Революции.

3. Левашевская – ул. Либкнехта.

4. Арсенальная площадь – площадь Революции.

5. Царская площадь – площадь III Интернационала.

6. Никольская – ул. Январского восстания.

7. Александровская площадь – Красная площадь.

8. Институтская – ул. 25 Октября.

9. Николаевская – ул. Маркса.

10. Банковая – ул. Коммунистическая.

11. Бибиковский бульвар – бульвар Тараса Шевченко.

12. Николаевская площадь – площадь Спартака.

13. Екатерининская – ул. Розы Люксембург.

14. Безаковская – ул. Коммунистического Интернационала.

15. Терещенковская – ул. Чудновского.

16. Кузнечная – ул. Пролетарская.

17. Фундуклеевская – ул. Ленина.

18. Прорезная – ул. Свердлова.

19. Бол. – Васильковская – ул. Красноармейская.

20. Межигорская – ул. Переца.

21. Думская площадь – Советская площадь.

22. Совская – ул. Андрея Заливчего.

23. Столыпинская – ул. Гершуни.

24. Трехсвятительская – ул. Жертв Революции.

25. Мариинский парк – Советский парк.

26. Николаевский парк – Червоный парк.

27. Суворовская – ул. Урбановича.

28. Мариинско-Благовещенская – ул.

Леонида Пятакова.

29. Бульварно-Кудрявская – ул. Нероновича.

30. Б.-Житомирская – ул. Горовица.

31. Царский и Купеческий сады – Сад 1 мая.

32. Липский переулок – ул. Бориса Донского.

33. Фабричная – ул. Крейцберга.

34. Провиантская – ул. Гали Тимофеевой.

35. Полицейская – ул. Зарудного.

36. Деловая – ул. Бочковского [128] .

128

Вісти / Известия / , 23 марта 1919.

Все эти топонимы подпадают под категорию «советские», хотя не все суть большевистские. Андрей Заливчий, Александр Зарудный, Леонард Бочковский были членами Украинской партии социалистов-революционеров (коммунистов) [129] , которая весной 1919 года действовала в Киеве вполне легально. Не считались врагами и российские левые эсеры, хотя они и разошлись с большевиками в феврале 1918 года по вопросу о Брестском мире. Соответственно, террористы Григорий Гершуни (один из основателей «боевой организации» Партии социалистов-революционеров) и Борис Донской (левый эсер, убийца Германа фон Эйхгорна) также были удостоены киевских топонимов.

129

Боротьба, 1 березня 1919.

Когда в августе 1919 года большевиков вытеснили из Киева, новые названия (которые и при них-то мало кто использовал), естественно, тотчас же вышли из употребления. Вернувшись в декабре того же года, большевики подтвердили предыдущий список переименований. Но и тогда новые названия не очень закрепились, а весной 1920 года продлившееся чуть менее месяца пребывание в городе поляков, разумеется, снова способствовало его дебольшевизации. Через четыре месяца после окончательного установления власти большевиков, в октябре 1920 года, в постановлении президиума Киевского губревкома, в пункте «О праздновании 3-й годовщины Великой Октябрьской Революции» было записано: «Предложить Коммунотделу восстановить революционные названия главных улиц города Киева» [130] . В течение следующих нескольких лет состоялись новые единичные переименования (Караваевской, Гимназической, Владимирской улиц, Софийской площади). По-прежнему, однако, киевляне не спешили «перестроиться» на новый лад. Фундуклеевскую как привыкли называть Фундуклеевской, так и продолжали… В 1922 году, предполагая выпустить новый план Киева, издательство «Пролетарская правда» намеревалось указать на плане «наряду с новыми также и все старые наименования улиц» [131] : очевидно, понимали, что иначе возникнет серьезная путаница. Действительно, на плане [132] , который предположительно датируется 1922-м или 1923 годом (судя по тому, какие улицы нанесены на него под новыми названиями), видим «бульвар Тараса Шевченко (Бибиковский бульвар)», «ул. Леонида Пятакова (Мар. – Благовещ.)» и т. п.

130

ГАКО, ф. Р-1, оп. 1, д. 269, л. 28—28об.

131

Пролетарская правда, 15 августа 1922.

132

http://www.mashke.org/kievtram/history/schemes/1923/1923-map.jpg

В газетной заметке 1925 года рассказывается о том, как письмо, отправленное на улицу Николая Леонтовича, блуждало по Киеву дней восемь – предположительно, его пытались доставить на (бывшую) Николаевскую, потом на Леонтьевскую… пока на почте не разобрались, что Леонтовича – это все-таки бывшая Гимназическая [133] . (Правдивость заметки, впрочем, может быть поставлена под сомнение. Насколько нам известно, улицы Николая Леонтовича в Киеве никогда не существовало – была улица Композитора Леонтовича; не было и Леонтьевской улицы.)

133

Бiльшовик, 12 червня 1925.

Бывший редактор газеты «Киевлянин» Василий Шульгин описал в повести «Три столицы» свой приезд в Киев в декабре того же 1925 года. «Белоэмигрант» Шульгин приехал на родину, как он думал, тайно, боясь быть узнанным и разоблаченным. Сев в трамвай, поднимавшийся с Подола на Крещатик, он вознамерился купить билет…

– Вам куда билет, гражданин?

– До Николаевской.

– До Николаевской?

– Ну да, да, до Николаевской.

В это время я почувствовал, как на меня обернулись в вагоне, как будто я сказал что-то невозможное. А кондуктор поправил наставительно сурово:

– До улицы Исполкома!..

Я понял, что сделал гаффу. Поправился:

– Да, да… До Исполкома…

При этом я махнул рукой, так сказать, в объяснение:

– Всегда забудешь!

Так как я имел вид «провинциальный», то мне простительно. Но тут кстати могу сказать, что Николаевская – это, кажется, единственная улица, которую «неудобно» называть в трамвае. Все остальные можно говорить по-старому.

Кондуктор по обязанности выкрикивает новые названия: «Улица Воровского», «Бульвар Тараса Шевченки», «Красноармейская», а публика говорит Крещатик, Бибиковский бульвар, Большая Васильковская. Вот еще нельзя говорить «Царская площадь». А надо говорить: «Площадь Третьего Интернационала».

Насколько этот эпизод правдив, знал, конечно, только сам автор. Заметим, что новое название Николаевской – не Исполкома, а Карла Маркса.

Наконец, в 1927 году Киевский горисполком издал приказ о запрете использования старых названий под страхом административной ответственности; единственным «послаблением» было то, что на переименованных улицах вывесили таблички с новым названием сверху и старым, маленькими буквами – снизу [134] . Но это касалось официального контекста. Переучить людей было куда сложнее. В 1936 году некий студент обратился в редакцию газеты «Бiльшовик» с возмущенным письмом, начинавшимся так:

134

Хрещатик, 26 лютого 1993.