Улицы разбитых артефактов. Бал скелетов
Шрифт:
– Прости, – буркнула я. Подошла ближе и заняла кресло рядом с Ричардом. Орландо остался стоять.
– Так, я буду краток, – негромко проговорил Фарлей, убедившись, что внимание всех присутствующих обращено к нему. – Полагаю, никому не стоит объяснять, что единственным подозреваемым по делу убийства графа Грегора в настоящий момент проходит Агата.
– Вчера вы сказали, что она свидетель, – язвительно напомнил Ричард.
– Если бы вчера вы увезли ее из отдела, то уже через несколько часов мне бы пришлось выдвинуть против нее официальные обвинения, – парировал Фарлей. С нажимом добавил, заметив,
Ого, а я уже и забыла, что Фарлей умеет так говорить. Негромко, без видимых эмоций. Но аж мороз по коже продирает.
Ричарда тоже проняло. Он переменился в лице, но продолжать пререкаться поостерегся.
– Да, вы правы, – хмуро проговорил он. – Господин Икстон, приношу свои извинения. Меня немного занесло.
Фарлей еще неполную минуту внимательно смотрел на Ричарда, как будто желая убедиться, что тот точно все понял. Затем удовлетворенно кивнул.
– Ну что же, буду надеяться, что вы действительно все поняли, – сказал он. – А теперь начистоту. У меня очень мало времени на расследование. Я говорил вчера Агате, что иногда мое ведомство нанимает для помощи, так сказать, внештатных консультантов. Поэтому я предлагаю вам, господин Эшрин, стать им.
В этот момент Орландо как-то странно хмыкнул, как будто донельзя удивленный решением начальника.
– Да, я понимаю, что поступаю сейчас против правил, – чуть повысив голос, добавил Фарлей, искоса глянув на помощника. – По сути, я обязан и вас, и Агату держать как можно дальше от расследования. Ее – потому что она важный свидетель, а для общественности – основная и, увы, пока единственная подозреваемая. Вас – потому что вас связывают если не личные, то дружеские отношения точно.
Ричард недовольно дернул щекой от последней фразы, но сумел-таки проглотить все возражения, которые так и рвались ему на язык.
– Но сейчас я вынужден сыграть против правил, – с тяжелым вздохом завершил свою проникновенную речь Фарлей. – Потому что иначе не получится.
Я внимала его откровениям, приоткрыв рот. Уже вчера он рассказал мне, в насколько тяжелую ситуацию угодил из-за этого убийства, совершенного практически на виду всего высшего света. Но лишь теперь я действительно осознала, сколь многим Фарлей рискует ради меня.
Даже если он найдет преступника и докажет мою невиновность – его карьера все равно останется под угрозой, если когда-нибудь откроются все детали проведенного расследования.
Ричард был не дураком. Он тоже без особых проблем понял все то, что не договорил Фарлей. И в его синих глазах впервые промелькнуло не раздражение, а некое подобие уважения.
– И что вы предлагаете? – спросил он.
– Ясное дело, нанять вас официально я не вправе, – проговорил Фарлей. – Но я полагаю, финансовая сторона вопроса больше не является для вас основополагающей. Однако если же
– Да вы с ума сошли! – гневно перебил его Ричард. – Я все свое состояние отдать готов, лишь бы помочь Агате. Поэтому выкладывайте, что я должен делать.
Фарлей откинулся на спинку кресла. Несколько раз размеренно ударил пальцами по столу перед собой.
– У меня есть все основания полагать, что граф Грегор Ириер замешен в одном преступлении, которое произошло много лет назад, – наконец, сказал он, прежде быстро мазнув по мне взглядом. – И, скорее всего, он может быть замешен в похожих преступлениях.
– Правда? – воскликнул Орландо, не сумев сдержать эмоций. – Но это же чудесно! Это реальный след! Откуда у вас эти данные?
Фарлей едва заметно поморщился. Опять искоса глянул на меня.
Я тяжело вздохнула. А ведь он не может сказать правду. Если он расскажет о том, что граф Грегор Ириер, скорее всего, много лет назад жестоко избил Амию, то ниточка потянется ко мне. Тот же Орландо, хоть Фарлей много раз и называл его снисходительно горе-сыщиком, далеко не слепец и не глупец. Иначе его давным-давно бы выгнали с работу за профнепригодность, так сказать.
И что получается? Если Фарлей начнет распутывать эту ниточку официально, то всплывет вся неприглядная правда о моем прошлом. Это будет… чудовищно! Просто-напросто чудовищно. Честное слово, я бы предпочла, чтобы Агата Кейстон навсегда погибла. Быть в шкуре Агаты Веррий мне куда спокойнее.
И я в очередной раз поразилась хитрости и коварству виера Норберга. Н-да, это же надо, как он изящно меня подставил!
А может быть, он и прикончил графа?
Хотя нет, вряд ли. Виер Норберг Клинг не из тех людей, кто самолично запачкает руки. Скорее всего, он, как менталист, просто прочитал мысли настоящего убийцы. И решил не предотвратить преступление, а обернуть его себе во благо.
Кстати, не означает ли это, что нам надлежит серьезно побеседовать с Норбергом? По-моему, это самый логичный шаг.
Да, но попробуй вызвать такого типа на допрос!
Ричард проследил за взглядом Фарлея. Изумленно хмыкнул, но ничего не спросил.
– Поэтому мне и нужна ваша помощь, господин Эшрин, – сказал Фарлей. – Скажем так, я не хочу обнародовать источник полученной информации. Поэтому, собственно, и не могу явиться в дом покойного и начать недвусмысленные расспросы. Это будет выглядеть слишком… подозрительно.
– Разве вы не должны как дознаватель первым делом переговорить со всеми его домочадцами? – с сомнением протянул Ричард. – По-моему, чаще всего убийц необходимо искать именно в ближайшем окружении.
– Именно это я и собираюсь сделать, – заверил его Фарлей. – Приглашения на разговор уже разосланы вдове покойного, графине Рейчел, и его брату, Вайнеру Ириеру. Детей у графа не было. По крайней мере, рожденных в браке. Я жду эту парочку в своем кабинете через… – покосился на настенные часы, неумолимо отсчитывающие секунды, и с тяжким вздохом завершил: – Я жду их через час.
– Тогда в чем состоит моя задача? – недоуменно спросил Ричард. – Или мне присутствовать при этом разговоре? Но, честное слово, не вижу в этом нужды. Я не сомневаюсь в вашем таланте разговорить собеседника. – Кашлянул и негромко добавил: – По собственному опыту сужу.