Улисс (часть 3)
Шрифт:
Он обернулся к Майлсу Кроуфорду и сказал:
– Вы ведь знаете Джеральда Фицгиббона, так что можете себе представить стиль его речи.
– По слухам, он заседает с Тимом Хили [546] , – вставил Дж.Дж.О'Моллой, – в административной комиссии колледжа Тринити.
– Он заседает с милым крошкой в детском нагрудничке, – сказал Майлс Кроуфорд. – Валяйте дальше. Ну и что?
– Прошу заметить, – продолжал профессор, – что это была речь опытного оратора, с безупречной дикцией, исполненная учтивого высокомерия и изливающая, не скажу чашу гнева, но скорей горделивое презрение к новому движению [547] . Тогда это было новым движением. Мы были
546
Тимоти Хили (1855-1931) – ирл. политик, один из соратников Парнелла, ставших его противниками в пору скандала с Китти О'Шей. В семье Джойсов его считали подлым предателем, и восьмилетний Джеймс написал против него гневный стих «И ты, Хили!».
547
Чаша гнева – выражение из Откр 16, 1; горделивое презрение – «Гамлет», III, 1.
На мгновение он сомкнул свои тонкие длинные губы, но, стремясь продолжать, поднес широко отставленную руку к очкам и, коснувшись черной оправы подрагивающими пальцами, безымянным и большим, слегка передвинул фокус.
ИМПРОВИЗАЦИЯ
Нарочито будничным тоном он обратился к Дж.Дж.О'Моллою:
– А Тэйлор, надо вам знать, явился туда больной, встал с постели. И я не верю, что он заранее приготовил речь, потому что во всем зале не было ни единой стенографистки. Лицо у него было смуглое, исхудалое, с лохматой бородой во все стороны. На шее болтался какой-то шарф, а сам он выглядел едва ли не умирающим (хотя таковым и не был).
Взгляд его тут же, хотя и без торопливости, двинулся от Дж.Дж.О'Моллоя к Стивену и тут же потом обратился книзу, будто ища что-то. За склоненною головой обнаружился ненакрахмаленный полотняный воротничок, засаленный от редеющих волос. Все так же ища, он сказал:
– Когда Фицгиббон закончил речь, Джон Ф.Тэйлор взял ответное слово. И вот что он говорил, вкратце и насколько могу припомнить.
Твердым движением он поднял голову. Глаза снова погрузились во вспоминание. Неразумные моллюски плавали в толстых линзах туда и сюда, ища выхода.
Он начал:
– Господин председатель, леди и джентльмены! Велико было мое восхищение словами, с которыми только что обратился к молодежи Ирландии мой ученый друг. Мне чудилось, будто я перенесся в страну, очень отдаленную от нашей, и в эпоху, очень далекую от нынешней, будто я нахожусь в Древнем Египте и слушаю речь некоего первосвященника той земли, обращенную к юному Моисею .
Его слушатели, все внимание, застыли с сигаретами в пальцах, и дым от них восходил тонкими побегами, распускавшимися по мере его речи. Пусть дым от алтарей [548] . Близятся благородные слова. Посмотрим. А если бы самому попробовать силы?
548
Пусть дым от алтарей… – «Цимбелин», V, 5.
– И чудилось мне, будто я слышу, как в голосе этого египетского первосвященника звучат надменность и горделивость. И услышал я слова его, и смысл их открылся мне .
ИЗ ОТЦОВ ЦЕРКВИ
Открылось мне, что только доброе может стать хуже [549] , если бы это было абсолютное добро или вовсе бы не было добром, то оно не могло бы стать хуже. А, черт побери! Это же из святого Августина.
549
Только доброе может… стать хуже – точная цитата: Блаж. Августин. Исповедь, VII, 12, более пространно это же место Августина цитируется в «Герое Стивене».
– Отчего
Нил.
Ребенок – мужчина – изваяние [550] .
550
Ребенок – мужчина – изваяние – эта и следующая фразы – путь Моисея от потайного рождения (Исх 2, 1-9) до «каменнорогой» статуи Микеланджело. В лат. Библии (Вульгате) стих Исх 34, 29 (Когда сходил Моисей с горы Синая, лице его стало сиять лучами) был неверно переведен как «лицо его стало с рогами», что породило традицию рогатых изображений Моисея.
На берегу Нила прислужницы преклонили колена, тростниковая люлька – муж, искусный в битве – каменнорогий, каменнобородый, сердце каменное.
– Вы поклоняетесь темному безвестному идолу: в наших храмах, таинственных и великолепных, обитают Изида и Озирис. Гор и Амон Ра. Ваш удел – рабство, страх, унижения: наш – громы и моря. Израиль слаб и малочисленны сыны его: Египет – несметное воинство, и грозно его оружие. Бродягами и поденщиками зоветесь вы: от нашего имени содрогается мир .
Беззвучная голодная отрыжка ворвалась в его речь. Повышением голоса он отважно поборол ее:
– Но, леди и джентльмены, если бы юноша Моисей внял этой речи и принял бы этот взгляд на жизнь, если бы он склонил свою голову, склонил свою волю, склонил дух свой пред этим надменным поучением, то никогда бы не вывел он избранный народ из дома рабства и не последовал бы днем за столпом облачным. Никогда бы не говорил он с Предвечным средь молний на вершине Синая и не сошел бы с нее, сияя отсветами боговдохновения на лице, неся в руках скрижали закона, выбитые на языке изгоев .
Он смолк и оглядел их, наслаждаясь молчанием.
ЗЛОВЕЩИЙ ЗНАК – ДЛЯ НЕГО!
Дж.Дж.О'Моллой не без сожаленья заметил:
– И все же он умер, не ступив на землю обетованную.
– Внезапная – в – тот – миг – хотя – и – от – продолжительной – болезни – нередко – задолго – сжижаемая – кончина, – изрек Ленехан. – И позади у него лежало великое будущее.
Послышалось, как стадо босых ног ринулось через вестибюль и по лестнице вверх.
– Вот что такое искусство речи, – сказал профессор, не встретив ничьего возражения.
Унесено ветром. Людские скопища в Моллахмасте и в Таре королевской [551] . На целые мили – ушные полости. Громовые речи трибуна звучат – и развеиваются ветром. Народ обретал убежище в его голосе. Умершие звуки. Акаша-хроника где все что происходило когда-нибудь где-нибудь где угодно. Обожайте его и восхваляйте – но с меня хватит.
У меня есть деньги.
– Джентльмены, – произнес Стивен. – Следующим пунктом повестки дня позвольте внести предложение о переносе заседания в другое место.
551
Людские скопища… – параллель Моисея с Дэниэлом О'Коннеллом в сознании Стивена. Тара (королевская столица древней Ирландии) и Моллахмаст – места самых грандиозных митингов О'Коннелла, 15 августа и 1 октября 1843 г. (15 августа – до миллиона участников). Акаша-хроника (от санскр. «небо» или «эфир») – в теософской мифологии, существующее «в астральном плане» универсальное хранилище всего бывшего и будущего в мировой истории, включая мысли и чувства; видения и сообщения оккультистов часто «объясняются» проникновением в эту хронику.