Уловка авторитета

Рыжков Владимир Васильевич

Он пошел к двери и покинул этот дом. Сел в машину, выехал с участка авторитета через стальные ворота, которые открыл охранник, и пошел под сто в сторону города. Самым неприятным моментом был проезд мимо поста на въезде в город. Если его остановят и попросят предъявить документы, объяснять причину их отсутствия уже не придется. Наверняка, по всем постам уже разосланы ориентировки. Хотя, может быть, они еще не успели дойти.

После посещения Назара Олега не оставляло чувство обиды и неприязни. Словно нарочно лучший друг бросил его на произвол судьбы — мол, выбирайся сам,

как умеешь. Как будто тоже хочет его уничтожить чужими руками. Для этого ведь не надо прикладывать никаких усилий. Надо только во время не поддержать и все! И Олег уже не жилец. Неужели Назар со всем своим влиянием в городе ничем не может ему помочь? Просто не вериться! Ладно, он тоже не такой лапоть, сможет сам себя спасти!

Но Назар мыслил совсем в другом направлении. Он, прежде всего, обезопасил себя. Мало ему, что ли, нападок ментов и наездов конкурентов, чтобы еще связываться с беглыми зеками. Не дай бог, найдут у него в доме подозреваемого в убийстве, тогда и он загремит на всю катушку. И Олега погубит, и сам пойдет под следствие. А так, разберется сейчас со своими врагами, уберет с дороги того, кто мешается под ногами, договориться с ментурой по-хорошему и вот тогда с легкостью вытащит своего друга из-под любого суда, если до этого дело дойдет. Ну, что ж, придется Олегу побегать, не без этого! Даже если поймают его, ничего страшного нет! Ну, посидит немного в камере с отморозками, что из того! Ни он первый, ни он последний! Он, Назар, уже свое отсидел. Пускай теперь и этот бизнесменишка узнает на своей шкуре, что такое вкус баланды и запах параши!

После торопливых упражнений под одеялом вместе со своей подругой Назар предоставил Светке возможность развлекаться самой по себе, наскоро позавтракал и созвал военный совет. В качестве его «военачальников» выступали верный ординарец Петька Кучер и особо доверенные бригадные «генералы» Лелик и Гарик. Сам полководец уселся за игорный стол в своем кабинете, на котором обычно резался с компаньонами в преферанс, расстелил на нем свежий журнал с голыми красотками вместо плана оборонительных сооружений и спросил:

— Ну и как будем воевать с Кривым? Сразу его взорвем к ядрене фене или выясним все до конца? Он на нас попер или не он! Пацаны, конечно, на него наколку дали, но проверить их не помешает. Что если Кривой не при чем, тогда лишнего врага себе найдем. А мне с ним ссориться западло!

— Можно и сразу взорвать, — ответил Лелик. Вообще, он любил устраивать всякие проказы в виде взрывов и перестрелок. Поэтому долгие выяснения и разборки на дух не переносил. — Чего нам с ним церемониться? Раз они Геру назвали, значит, он и есть! Тот, с «кочерыжкой» от страха врать не будет!

Назар не одобрил его порыва, продолжая молчать. «Военачальники» ждали его мнения и не торопились высказывать своего. Тут ведь не посмотрят, что «генерал», ляпнешь чего не так, сразу разжалуют до рядового.

— Я хочу от него самого признание получить! — наконец молвил Назар. — Чтоб он сам сознался в своих злодеяниях. Признает себя виновным, тогда уж и получит по заслугам.

— Так он тебе и сознается! — заметил Кучер и тут

же осекся, поймав на себе недовольный взгляд «главнокомандующего». Но решил все же оправдаться в его глазах и проворчал: — Он что, идиот, на себя наговаривать!

— Это, смотря, как с ним базар вести! — пояснил Назар свое предложение. — Если его сюда в подвал доставить и к стулу привязать, так он нам всю свою биографию расскажет. И еще много чего интересного.

— Ты что, Саныч, никак хочешь его похитить? — поинтересовался Гарик. Он хотел быть самым догадливым, но, к сожалению, не угадал. А если и угадал, то только самую малость.

«Главнокомандующий» нахмурился и заметил недовольно:

— Ты че городишь! Какого еще рожна похищать?

Он, Назар, такими методами с противником не воюет, поскольку всегда побеждает врага в честном бою. Даже если враг — это лучший друг.

— А тогда как..?

— Пробить все эти дела надо так, чтоб никто про то не узнал. Когда получим подтверждение, что это Кривой бойню затеял, тогда и наедем на него по полной.

У Кучера поползли вверх брови, видно, он что-то себе придумал и решил высказать свою мысль. Его идея казалась ему наилучшей из всего, что предложили другие «генералы» и даже сам «генералиссимус».

— А что если так сделать! Забить стрелку, встретиться с ним, перебить всю его охрану, причем лучше ее под корень срубить, чтоб не очухались, и сюда в подвал! А тут уж поговорить по душам!

Назар возмущенно крякнул, что говорило о его сильном недовольстве.

— Ты что, это же открытые военные действия!

— Ну, открытые! — удивился Кучер. — И что?

— Ничего! Людей своих положим немерено, вот что...

— Ну а ты что предлагаешь?

Назар немного подумал, основательно почесав макушку.

— Можно сделать проще! Пригласить Кривого сюда на званый ужин. Накормить до отвала, а потом сводить на экскурсию в казематы. Там привязать к стулу и...

— Двести двадцать вольт! — обрадовался Лелик, у которого давно чесались руки на какую-нибудь пакость.

Назар понял, что его «военачальники» расшалились, как дети. Хорошо, конечно, что они проявляют инициативу, но надо быть все-таки реалистами. То есть выбрать такой вариант, чтоб победить наверняка. Кривой тоже силу имеет немалую, и в случае нападения может ответить достойно. Ведь в этой войне главное не проиграть. Потому что за спиной никого нет. Если Назар упадет на лопатки, сразу все накинуться и затопчут. И никто не поможет. Резервной дивизии, в отличие от настоящего полководца, у него нет.

— Но перед тем как его хватать за горло, — Назар обвел собравшихся суровым взглядом серых водянистых глаз, — мне надо точно знать, что это он на меня прет.

— А кто же еще? — удивился Кучер. — Вроде бы уже точняк установили, что затеял бучу Кривой. Его же люди его и завалили.

— Его, не его, не знаю! — рявкнул Назар. — А только за парафин отвечать конкретно придется перед братвой. Так что надо, чтоб он сам как-то проявился! А потом уж хватать!

— Как он тебе проявится-то? — осторожно спросил Кучер, пока даже не подозревая, что имеет в виду «генералиссимус».