Уловка «Прометея»
Шрифт:
– Сохранение тайн? – Мэннинг склонил голову набок, и улыбка его потускнела. – Думаю, вы затронули самый сложный вопрос. Но я буду очень огорчен, если вы действительно считаете наши главные цели загадочными.
– Боюсь, в точности стремлений вашей организации не понимает никто, – раздраженно отозвался Паркер. Оглядев комнату и отметив про себя, с каким благоговением присутствующие смотрят на Грегсона Мэннинга, Паркер понял, что они, мягко говоря, не одобрят его замечаний. И еще он понял, что это была его последняя возможность высказать свое мнение.
Мэннинг впился в своего собеседника взглядом – как ни странно, этот взгляд нельзя было назвать враждебным.
– Дорогой друг, я не верю в королевские права и привилегии
– Но в структуре любой корпорации существует своя логика, – продолжал стоять на своем Паркер. Прочие участники совещания недружелюбно уставились на него. Даже Тони Гупта потянулся и предостерегающе коснулся руки босса. Но Паркер не привык держать свое мнение при себе – и чтоб ему лопнуть, если он начнет учиться этому сейчас! – Вспомогательные отделы и всякая всячина – вот основа, на которой строится схема потока информации. Я просто хочу знать, как вы намерены проводить интеграцию вашего нового приобретения.
– Кто изобрел корпорации в нынешней их форме? – терпеливо произнес Мэннинг таким тоном, словно пытался что-то объяснить умственно отсталому ребенку. – Люди, подобные Джону Рокфеллеру с его «Стандард ойл» и Альфреду Слоуну с его «Дженерал моторз». В послевоенную эпоху экономической экспансии появились Роберт Макнамара из «Форда», Гарольд Дженин из «ИТТ» и Реджинальд Джонс из «Дженерал электрикс». Это была эпоха расцвета многопрофильного административного слоя, когда руководителям помогал целый штат аудиторов и специалистов по планированию. Лишенная гибкости структура – но без нее нельзя было обойтись, когда следовало распределять самые скудные и самые ценные ресурсы – информацию. Ну, а что же произойдет, если информация станет такой же легкодоступной, как воздух, которым мы дышим, и вода, которую мы пьем? Все это станет ненужным. Все это уступит дорогу.
Паркеру вспомнилось одно высказывание Мэннинга, некогда промелькнувшее в «Барронсе»: что-то насчет того, что цель «Систематикс» – «заменить двери окнами». Паркер вынужден был признать, что этот человек и вправду обладает неким гипнотическим, сверхъестественным красноречием, как можно было предположить, исходя из его репутации. Но Паркер продолжал беспокойно ерзать. Ему по-прежнему было не по себе. «Все это уступит дорогу».
– Уступит дорогу чему?
– Если прежний способ действий сводился к вертикальной иерархии, то новый способ действий заключается в создании горизонтальных сетей, выходящих за рамки границ, образованных различными организациями. Мы создаем сейчас сеть из компаний, с которыми мы можем сотрудничать, а не управлять ими, как некий руководящий центр. Границы сломаны. Логика сети поощряет самоконтролирующиеся системы, управляемые потоком информации. Непрерывность контроля означает, что мы устраняем факторы риска, существующие как внутри оргструктуры, так и вне ее.
Лучи заходящего солнца окружили голову Мэннинга сияющим ореолом, добавляя убедительности его образу.
– Вот вы – предприниматель. Оглянитесь: что вы увидите вокруг? Распыленные рынки капитала. Измельченные до предела рынки труда. Пирамидальная структура стремится растечься. А самоорганизация означает сотрудничество. Все, что нам требуется, – это разработать связи, не только внутренние, но и внешние, выработать совместную с нашими партнерами стратегию; контролировать вопросы, выходящие за пределы сферы права собственности. Информационные каналы сейчас перестраиваются по-новому. Они должны быть прозрачными на всех уровнях. Интуиция подсказывает мне, что именно в этом направлении и лежит будущее
Слова Мэннинга привели Паркера в замешательство.
– Вас послушать, так получается, что «Систематикс» на самом деле вовсе не корпорация.
– Называйте ее, как вам угодно. Когда границы действительно проницаемы, нет ничего более локализованного, чем традиционная фирма. Но мы уже живем в такую организационную эпоху, когда ответственность не может лежать на одном человеке. Право собственности может сохраниться лишь в фрагментарном виде, но и риск будет распределен между всеми. Поэт Роберт Фрост сказал, что хорошие изгороди помогают поддерживать добрососедские отношения, но лично я в это не верю. Прозрачные стены, стены, через которые вы можете пройти, куда вам потребуется, – вот что нужно сегодня миру. Чтобы преуспеть, вы должны научиться ходить сквозь стены. – Мэннинг на миг умолк. – И это будет гораздо легче проделывать, когда стены исчезнут.
Алекс Гарфилд повернулся к Паркеру:
– Не стану делать вид, будто я что-то в этом соображаю, но, Адам, факты говорят сами за себя. Грегсон Мэннинг не нуждается в том, чтобы оправдываться перед кем бы то ни было. Насколько я понимаю, он говорит о том, что не верит в сообщество замкнутых деловых единиц. Он ведет речь об интеграции, только на свой собственный лад.
– Стены должны рухнуть, – сказал Мэннинг, потянувшись. – Такова реальность, стоящая за всеми громкими словами о перестройке. Вы можете сказать, что мы стремимся обратно, к индустриальной революции. Но индустриальная работа заключалась в разделении труда в соответствии с определенными задачами; мы же пытаемся перейти от задач к процессу и сделать это в условиях абсолютной видимости.
Чувствуя, что потерпел поражение, Паркер тем не менее не желал униматься.
– Но все же вы вкладываете деньги во множество технологий – технологии сетей и тому подобное, – и я даже представить не могу, что за всем этим стоит, – сказал он. – А эти сообщения Федеральной комиссии связи насчет того, что «Систематикс» вот-вот запустит на орбиту целую эскадру спутников, в дополнение к уже функционирующим… Зачем? И так в наличии имеется большая полоса частот. Зачем еще и спутники?
Мэннинг кивнул, словно вопрос доставил ему удовольствие.
– Возможно, настало время расширить наш кругозор.
По комнате прокатились смешки и одобрительные возгласы.
– Я веду речь о бизнесе, – продолжал Мэннинг. – Но подумайте также и о нашей жизни. Чуть раньше вы говорили о сохранении тайн. В наше время принято понимать частную жизнь как сферу личной свободы.
Лицо Мэннинга приобрело мрачное выражение.
– Но для многих это может стать сферой насилия и оскорблений, а отнюдь не сферой свободы личности. Домохозяйка, которую изнасиловали и ограбили, угрожая ножом, человек, в дом которого вломились вооруженные преступники, – спросите-ка у них о праве человека на частную жизнь. Информация во всей ее полноте означает «свободу от» – свободу от насилия, от оскорблений, от причинения вреда. И если «Систематикс» сумеет приблизить общество к этой цели, то можно будет вести речь о явлении, никогда прежде не существовавшем за всю историю человечества: о приближении к всеобщей безопасности. В некотором смысле слова наблюдение играет значительную роль в нашей жизни, и я горжусь нашим вкладом в этот процесс – скрытыми камерами, стоящими в лифтах, вагонах метро и парках, и прочими подобными вещами. Существуют и более сложные системы наблюдения, позволяющие владельцу в любое мгновение вызвать помощь, но они пока что остаются привилегией богачей. Ну что ж, говорю я, давайте демократизируем их. Давайте обеспечим наблюдением каждого. Джейн Джекобс писала о «глазах улицы», но мы можем пойти дальше. Пока что слова о том, что весь мир – одна большая деревня, не более чем фигура речи. Но это может стать реальностью, и технология нам это позволяет.