Уловка «Прометея»
Шрифт:
А теперь следовало поторапливаться: через некоторое время Пришников так или иначе узнает о том, что кто-то пробрался в «Нортекс». Брайсон знал, что слишком многое теперь могло пойти наперекосяк. Автомобиль Лабова вместе с одурманенным водителем мог опознать какой-нибудь чрезмерно бдительный милиционер и сообщить в главное управление «Нортекса». Или жена Лабова могла не выдержать и перезвонить обратно в управление. Риск чрезвычайно велик, а Пришников отреагирует быстро. Брайсону следовало как можно быстрее выбраться из России.
Тарнапольский, выжимая все из своей «Ауди»,
– Юрий, – произнес Брайсон, – что это может значить для Пришникова?
– Насколько я понимаю, ты имеешь в виду Нефритового Господина. Верно?
– Верно. Я знаю, что тебе многое известно о китайской армии, НОА, – ты в свое время работал в китайском секторе КГБ. Так какую же пользу Пришников надеется извлечь из союза с генералом Цаем?
– Друг мой, ты же слышал, что сказал Лабов. Правительства ныне бессильны. Правила игры диктуют корпорации. Человеку с амбициями Пришникова, желающему контролировать половину мирового рынка, трудно найти лучшего партнера, чем Нефритовый Господин. Он – весьма высокопоставленный член генерального штаба НОА, один из тех, благодаря кому Народная освободительная армия встала в один ряд с крупнейшими корпорациями мира, и человек, на котором лежит ответственность за все ее коммерческие предприятия.
– Например?
– Китайские военные контролируют целую сеть взаимосвязанных, вертикально интегрированных предприятий. От автозаводов до авиакомпаний, от фармацевтики до телекоммуникаций. Их владения весьма обширны – им принадлежит множество отелей, разбросанных по всей Азии, в частности, лучший отель Пекина «Палас». Точно так же им принадлежит большинство китайских аэропортов.
– Но я думал, что китайское правительство принялось за военных. Китайский премьер издал специальное постановление, приказывающее армии прекратить всякую коммерческую деятельность.
– Ну да, Пекин пытался что-то сделать, но джинн-то уже на свободе. Как там вы, американцы, выражаетесь насчет зубной пасты, выдавленной из тюбика? Хотя, возможно, тут уместнее говорить о ящике Пандоры. В общем, суть сводится к одному: дергаться поздно. На сегодняшний день НОА уже стала самой мощной силой в Китае.
– Но разве китайцы не урезали свой оборонный бюджет уже несколько раз за последние годы?
Тарнапольский насмешливо фыркнул.
– И все, что по этому поводу предприняла НОА, так это пошла и продала кое-какое оружие массового поражения особо хитроумным нациям. Распродали, так сказать, ненужные шмотки по дешевке. Дорогой мой Кольридж, экономическая
Когда «Ауди» Тарнапольского выехала на летное поле, Брайсон увидел ожидающий их маленький самолет, «Як-112» – новенький как с иголочки. Ник сразу же отметил про себя, что это одномоторная машина, рассчитанная на четырех человек. Судя по всему, это был самый маленький самолет компании.
Тарнапольский заметил удивление Брайсона.
– Честное слово, друг мой, – это лучшее, что мне удалось раздобыть. У них имеются самолеты побольше и получше – речь шла о «Як-40» и «Ан-26», – но все они сейчас заняты.
– Этот вполне сгодится. Я твой должник, Юрий.
– Будем считать это подарком постоянному клиенту…
Брайсон настороженно вскинул голову: ему послышался где-то неподалеку скрежет тормозов. Развернувшись, Ник увидел черный сверкающий «Хамви» – массивная машина с ревом неслась следом за ними по летному полю.
– Это что за чертовщина?! – вырвалось у Тарнапольского.
Дверца «Хамви» растворилась, и оттуда выскочили трое мужчин в черной одежде, черных масках и кевларовых жилетах, какие носили командос.
– Ложись! – крикнул Брайсон. – Черт! А мы без оружия!
Тарнапольский, мгновенно нырнув на пол «Ауди», вытащил поддон, смонтированный под передним сиденьем. Там обнаружилось и оружие, и боеприпасы. Юрий сунул Брайсону пистолет Макарова, а сам схватил «калашников» – «бизон», автомат, состоящий на вооружении у русского спецназа. Раздался залп, и лобовое стекло «Ауди» сделалось белым от разбегающихся во все стороны трещин. Как сообразил Брайсон, стекло было хотя бы отчасти пуленепробиваемым. Ник скорчился на полу.
– Твоя «Ауди» не бронированная?
– Слабо, – отозвался Тарнапольский. Он вскинул автомат и сделал медленный, глубокий вздох. – Класс один. Прячься за дверью.
Брайсон кивнул. Он все понял. Двери машины были укреплены либо высокопрочным фибергласом, либо каким-то композитным материалом, и потому их можно было использовать в качестве укрытия.
Последовал новый залп, и командос – их было видно через боковые стекла – приняли стойку для стрельбы.
– Посылка от Пришникова, – тихо, почти беззвучно произнес Тарнапольский.
– Жена позвонила, – отозвался Брайсон, мгновенно сообразив, как это могло произойти. Но откуда Пришников мог узнать, куда ему следует направить своих головорезов? Возможно, ответ был прост до безобразия: самый быстрый способ выбраться из России – улететь отсюда, а любой идиот, решившийся убить доверенного помощника Пришникова, сочтет за лучшее незамедлительно удрать из страны. Более того, в Москве всего несколько аэропортов, и только в двух из них можно нанять частный самолет. Договор о фрахте, подписанный в последнюю минуту… Пришников просчитал возможные варианты и сделал правильный вывод.