Ultima Ratio
Шрифт:
— За старшего — Нитро! Буду скоро. Всем сидеть тихо!
Как обычно, никаких возражений, не последовало. Брюс, сначала огляделся на лестничной площадке и сделав несколько шагов по лестнице, прислушался. Ничего. опасного, мертвой, зловещей тишины, не наблюдается, слышно как работают в квартирах телевизоры, плачут дети и болтают гремя посудой, домохозяйки или горничных. Неслышно и стремительно, Брюс пошел вниз по лестнице, лифт — не для него, пусть на нем Карбонат с Баксаном катаются.
Вышел из подъезда, огляделся, принюхался…Мороз крепчал и поток ледяного воздуха, освежил затхлую
Даниловская управа, это почти центр, хотя развивался изначально как промышленный район вокруг гигантского, построенного в разгар Великой войны автомобильного завода — АМО. Уже, десять лет как, Автомобильное московское общество постепенно выводит производство из столицы, в провинцию. Литейное и штамповочное производство, переносено в Тверскую губернию, конструкторское бюро и сборочные цеха — в Ярославль, старые цеха сносятся, на их месте растут благоустроенные многоквартирные дома вместе с уютными скверами. Раздраженный пролетариат, теперь сменяют солидные люди из числа инженеров и средней руки предпринимателей. Остатки пролетариата собираются поближе к дешевым пивным, пирожковым и чебуречным где и коротают свои унылые вечера.
В такое заведение, дешевую пирожковую с разливным пивом пяти сортов и «беленькой» в розлив под названием «Мамины пирожки», Брюс вошел, замотав лицо шарфом и сдвинув кепку на самые глаза.
В нос ударила вонь от подгорелого несвежего масла, пива и еще чего то похожего на мокрую собачью шерсть. Народа, было достаточно много, но пара-тройка свободных столиков, имелось. Потолкавшись у буфетной стойки и заказав пару похожих на обгорелые лапти, пирогов с сыром и ветчиной, пару пива «Баварское светлое», шаболовского пивоваренного общества и сто грамм «казенного хлебного вина». Занял удобное место, за спинами какой то компании из четырех мужиков, мрачно напивавшихся и почти не разговаривающих между собой. Хорошие ребята, на полицейских или жандармских филеров — не похожих. Те, для маскировки наоборот, орут и болтают без умолку, думая что очень похожи на пьяных простолюдинов.
Опрокинув «хлебного вина» и запив большим глотком пива, Брюс вцепился зубами в пирог и начал жевать. Как и ожидал Волошин, если водка была вполне сносной, как и положено по казенному стандарту, то пиво было несвежим как и начинка у пирожков.
На это плевать, Брюс за долгие годы службы в особых водолазах флотской разведки — чего только жрать не приходилось. И червей и жаб пупырчатых …без соли и специй…Желудок настоящего разведчика может и кирпич переварить, без проблем, если командование прикажет.
Наконец, заиндевелая от холода стеклянная дверь в пивную хлопнула и в прокуренную пивную ввалился тот, на кого в последние полгода работали Брюс и Нитро…
Товарищ Серов, он же Серый … высокий, худощавый, в очках с толстыми стеклами, с неприметным, но гладко выбритым лицом, одетый в дешевое коверкотовое пальто и огромную шапку волчьего меха с опущенными ушами. Не дать не взять, чертежник из проектного бюро, обремененный
Взяв так же пару пирогов и пива с неизменной рюмкой «казённой» Серов, протолкался к столику Брюса и встал напротив.
— Разрешите?
— Пожалуйста, господин хороший… И Брюс, указал пальцем на стул.
— Благодарствую…и Серов примостился напротив, сняв свою шапку.
Когда с ритуальной частью тайной встречи было покончено, Брюс чуть подался вперед и спросил.
— С чем пирожок то, товарищ Серов?
— С вязигой, а что?
— Не советую, товарищ. Очень не советую. И с пивком — поосторожнее. Берегите нутро, как говорил наш старшина Костров …
Скроив брезгливую мину, Серов решительно отодвинул от себя пиво и тарелку с пирожками. Скрытые за толстыми стеклами оков, глаза, казалось вообще ничего не выражали. Как у куклы..
— Зачем вызывали? Есть работа?
— Возможно. У вас на хвосте, жандармы. Оперативное бюро..
Несмотря на все свое самообладание Брюс, все же чуть дернул щекой и это не осталось незамеченным собеседником.
— Не волнуйтесь, пока все под контролем…
— Как это произошло? Почему так быстро?
— Пален. у этого старого похотливого козла, оказались знакомые в Опербюро жандармерии…
Пален! Так и знал, что не следовало слушать Серого и оставлять его в живых… Тут даже стрелять не стоило, подвели бы ему барышню веселую, «заряженную», она бы ему чего ни будь в бокал бы и подсыпала. Плеснула бы колдовства, так сказать, в хрустальный мрак бокала…И все умер бы профессор Пален в разгар любовных утех по вполне для его возраста, естественных причин.
Но нет, отговорил Серый, сказал что труп профессора, пропавший доцент и его жена и несколько мертвых ассистентов на биологическом факультете МГУ за одно Рождество — это уже явный перебор…
— Я же вас предупреждал, Серов… в таком деле не должно быть живых свидетелей… Даже косвенных.
Серов примирительно поднял ладонь.
— Признаю. Возможно, был не прав. Но в агентурной работе такой фактор называется «бешеный кролик». Вы идете травить медведя и тут у вас из под ног вырывается бешеный кролик. Вы отвлекаетесь на ушастого, теряете концентрацию на секунду и медведь ломает вам хребет…Какова вероятность появления такого кролика в реальной охоте? Одна с ста тысячам? Одна к миллиону? Просчитать наличие у отца Палена дружеских отношений с предками одного нынешнего ретивого жандармского ротмистра — не возможно. Это чистый форс-мажор…
Брюс промолчал, но кивком головы дал понять, что в целом с репликой Серова, согласен.
— Что им известно? Данные есть?
— Что им известно точно, мне не ведомо, но то, что отряд жандармов появился в Чертаново спустя всего пару часов после вашего визита, говорит о том, что знают они — достаточно.
Брюс сплюнул на грязный пол.
— Вас не видели, это точно. Вы в деле — никак не фигурируете.
Брюс тяжело, посмотрел в стеклянные линзы очков стараясь увидеть за стеклом глаза своего работодателя.