Ultima Ratio

Львов Вадим

С этими словами, Маркус Вольф вышел из кофейни, на стылый берлинский воздух, не оборачиваясь и не обращая внимание на окружающих.

Келлер же, остался сидеть рассеяно крутя в руках визитку и смотря на оставленный красивый пакет с новогодними зайцами и снеговиками…

— Развелось, понимаешь, пидарасов в Берлине, кофе спокойно не попьешь… раздался справа недовольный баритон.

Скосив глаза Келлер обратил внимание на сидящего в двух столиках от него, бедно, но аккуратно одетого пожилого типа в мятой шляпе, старых, но идеально начищенных ботинках, скромном пальто и допотопных очках в металлической оправе, сидящего с чашкой венского кофе и свежей газетой. Явно чиновник — пенсионер или мелкий партиец из профсоюзных деятелей на заслуженном отдыхе — вышел так сказать, на тропу войны за нравственность в передовом социалистическом обществе.

Келлер

открыл было рот, что бы жестко осадить обнаглевшего пенсионера, но тут же представил как глупо это будет выглядеть со стороны. Хотя конечно, они с геноссе Вольфом смотрелись действительно странно. Еще и пакет с подарком и визитка, их долгое шушуканье за столиком настраивали на весьма определенные мысли.

Бросив на говорящего холодный взгляд, Эрнст натянул перчатки, взял пакет и тоже направился к выходу.

— Ишь ты, зыркает еще, бесстыжий. Раньше с такими фолькстапо разбиралось! Тельмана — на вас нет…

Глава 3

6 января 2000 г. Москва. Российская Республика. Семеновская управа.

В этот год Рождественские морозы обошли столицу стороной. Погода накануне Нового года установилась мерзопакостная, гриппозная. С дождями, утренними туманами и прочими неприятными атрибутами внезапно насупившей оттепели. Вездесущая и горластая детвора, всего неделю назад яростно штурмовавшая снежные крепости и носящиеся с горок на санках и ледянках — заметно приуныла, попрятала санки в кладовки и теперь изводила родителей, бабушек или служанок-воспитателей постоянным нытьем и просьбами чего то купить. Новогоднего, веселого и яркого.

Вот и сын ротмистра Евгения Небогатова, первоклассник Ярослав, неожиданно вступив в альянс с трехлетней дочкой Дашкой насел на родителей с требованием чего ни будь купить. Помимо как он уже знал, приготовленных Дедом Морозом подарков. Особенно Ярослав просил и даже требовал игровой набор «Саванна». С изумительно сделанными из дорогих, индийских пород дерева слонами, носорогами и прочими антилопами и львами. Раскрашенными, полированными и лакированными. Но стоимость то набора была запредельной. Аж тридцать рублей! Экспортная пошлина. Совсем уже оборзели- эти английские доминионы. Причем зная своего сына, играть с этими зверюшками он будет максимум неделю. А тридцать рублей — это тридцать рублей… Ладно, обойдется очередным ружьем или револьвером. Да и Дарье надо куклу прикупить. А то сидят дома из-за такой погоды и жену изводят.

Ротмистр остановился и решительно шагнул в полуподвальный магазин игрушек на Вильяминовской улице, делая в уме простые математические расчеты и надеясь уложится максимум в шесть рублей. Дело тут конечно не в шести рублях — просто нечего детей зазря баловать. А то бед потом не оберешься. Уж кому, как ему об этом не знать. Насмотрелся он по службе на людей балованных родителями.

Ротмистром Небогатов был необычным. Не армейским, в смысле. И к популярной бронекавалерии, отметившей недавно полвека, тоже отношения не имел. Ну вы уже догадались. Женя Небогатов — был жандармским офицером, как их презрительно называли армейцы, полицейские и либералы- табуретным кавалеристом. Причем его путь в ряды славного Отдельного корпуса жандармов, был труден и извилист.

Дело все в происхождении. По крайне отрывочным и запутанным данным из рассказов деда и отца, настоящая фамилия Небогатовых звучала как — Нечитайло. Основателем их рода, был лихой, но полуграмотный малороссийский унтер по имени Спиридон, тянувший лямку и жилы в знаменитом Нижегородском драгунском полку. В ходе русско-турецкой войны, 1877 года, разъезд унтера Нечитайло попал в засаду башибузуков и тяжелораненый Спиридон свалился с коня в овраг. Его подобрали и выходили сердобольные грузины, невесть как оказавшиеся недалеко от места боя. Дальше история приняла оборот, характерный для низкопробных дамских романов. Выхаживала Спиридона, черноокая грузинка из благороднейшего рода, чуть ли не родня самим Багратиони или Чавчавадзе. Или еще кому то. Короче между оной девицей-грузинкой и бравым драгуном Спиридоном возникла, как модно говорить «искра». В результате подобного искрения родился прадед, Евгений в честь которого нынешнего ротмистра и назвали. Брак, ясное дело был сплошным m'esalliance и развалился уже через пять лет. Бравый Спиридон снова женился на вдовой солдатке, а вот анонимная грузинская княжна — отдала Евгения на попечение своему дальнему, бездетному родичу.

Евгений Спиридонович Нечитайло- рос крепким, шумным и как это бывает у полукровок — разночинцев, смышленым ребенком. Когда его приемные родители оставили этот грешный мир, Евгений уже успел отслужить в Карсской бригаде пограничной стражи, поработать таможенным чиновником в Тифлисе, обрасти нужными связями при дворе Кавказского наместника и удачно женится. Тогда же Евгений Нечитайло и сменил фамилию, на более мещанско-пристойную, Небогатов. Жена его, Екатерина Забабурина, была родом из обедневших псковских дворян, перебравшейся на Кавказ вместе с отцом-инженером. Вот её старший брат, дед Владислав, сыграет определяющую роль в судьбе деда и соответственно самого нынешнего ротмистра.

Начало Первой мировой семья встретила в Поти, прадед уже был главным егермейстером местного заказника, куда приезжала поохотится местная элита. Но к 1918 году, все это закончилось, фронт развалился и толпы пьяных дезертиров рассыпались по окрестностям сжигая и грабя все на своем пути. Спасаясь, с пятью детьми на руках Небогатовы пробрались в Тифлис, но спасения там тоже не было. Выручил дед Владислав, который пристроился служить в какое- то местное кавказское правительство в Баку и отличился при казни местных большевиков-мятежников. Каких то там комиссаров… После того как белые взяли Москву и развернули наступления на окраины бывшей империи, давя местных сепаратистов и революционеров, семья Небогатовых снова отправилась из Баку в Тифлис спасаясь от идущей лавиной на Закавказье конной орды генералов Мамонтова, Шкуро и Драценко. Владислав Забабурин не долго думая собирался дезертировать из опереточной кавказской армии, но его сослуживцы на него донесли и он оказался в расстрельной камере. Но судьба, сделала изгиб, лопнула пружина у пулемета расстрельной команды и приговоренных изменников распихали обратно по камерам. И забыли, ровно на трое суток, пока в Баку не ворвались части русской конницы.

Поручик Забабурин, после месячной проверки был восстановлен в звании, как пострадавший за «Белую идею, Единой и неделимой» и отправлен служить в органы военной юстиции. Что такое значило «органы военной юстиции» в двадцатые? Скажу проще — особая офицерская тройка военно-полевого суда и пулемет с лентой. Дед Владислав в Закавказье отличился так, что говорят когда его хоронили в 1957 году в Баку, у многих горожан на лицах было написано облегчение.

Как бы то ни было, дед Евгения, Виктор родился в Тифлисе в 1924 году, в год принятия первой, еще Деникинской Конституции. Он был шестым, самым младшим ребенком в семье. Жили они не сказать, что бедно, а очень бедно. Бывший егермейстер со своими навыками ублажения сильных мира сего и талантами загонной охоты в новом мире был мало кому интересен, начал играть в покер, спиваться и в конце концов сгинул без вести на кривых тифлисских улочках без следа.

От голодной смерти семью Виктора спасло только наличие старшей сестры Вероники. Дама эффектная, самонадеянная и ветреная, она была содержанкой у самого Лианозова. Председателя Совета Министров и одного из богатейших людей двадцатых-тридцатых годов. Узнав о жутком, на гране истощения, состоянии своей младшей сестры и её отпрысков, она немедленно напела в уши любовнику и отчаявшиеся было Екатерина, собрав своих детей и пожитки перебралась в Москву. Базовое образование у прабабки Екатерины было, пробивная сестра и делающий карьеру брат в наличии — тоже. Несмотря на жилищный кризис тридцатых, им удалось с помощью родни арендовать две комнаты в пятикомнатной квартире доходного дома в Замоскворечье. С ватерклозетом и ванной, правда на двадцать душ. Ей удалось устроится помощником бухгалтера в знаменитый «Метрополь» где она и проработала остаток жизни, радуясь тому что избежала нищеты в чужом для неё Тифлисе. Обе старших дочери, плюнув на благородное происхождение, пошли работать официантами в ресторан при гостинице серьезно поправив материальное положение семьи. Но подорвав моральные устои, родив детей вне брака.

Попав в столицу в восемь лет, дед был поражен и оглушен наличием такого количества людей, машин и конных экипажей на улицах. После Москвы- даже крупный губернский город Тифлис, где он родился и рос, казался ему унылой, глухой деревенькой. Тут еще старший брат деда, Анатолий, устроился на работу в пожарное депо Лефортовской части — брандмейстером, проводя свободное время в кружке радиолюбителей, куда он притащил и деда. Дед сразу влюбился в новое для него и страны, радиодело, сутками пропадая в мастерской клуба радиолюбителей.