Ultima Ratio
Шрифт:
Что то скрывать от Кардинал, Зиланд не собирался. Это было опасно и не выгодно. У Кардинала были глаза и уши везде, он цепко держал в руках и регулярно пополнял «черную кассу» министра Палия и имел компромат на очень, очень многих влиятельных людей. Большинство доморощенных бунтарей, боятся и ненавидят держиморд из жандармерии, но спокойно относятся к полиции. Даже к охранной. А это зря. Никакая жандармерия, ориентированная на борьбу с шпионажем и терроризмом не имеет столько сексотов, сколько имеет сыскная и финансовая полиция. Полицейские стукачи имеются везде, от высоких думских кабинетов, до заплеванных ночлежек и притонов.
Ткач откинулся на спину и сложив руки на животе, покрутил пальцами. Зиланд видел, что он не в духе и даже новость о возможности хорошо заработать не вызвала у него прилива положительных эмоций.
Это насторожило Моню, ведь Ткач, несмотря на опыт и осторожность был все таки чрезвычайно алчным, продажным полицейским, никогда не упускавшим заработать.
— Что
Ткач поднял глаза, рассматривая Моню словно надоедливое насекомое.
— Производственные трудности, Моня. Не твоя забота.
Отпив из пиалы черный чай, Кардинал тихо сказал.
— Я подумаю Моня, над твоим предложением. Завтра увидимся. Ресторация «Ла — Корунья» на Пресне, в это же время. Там ответ и скажу.
******
Выпроводив чиновника из МИДа, Николай Ткач, попросил еще чаю и крепко задумался. Этот «заказ» на всесильного военного министра, был чрезвычайно интересен, но и чрезвычайно рискован. Работая в финансовой полиции, Кардинал, отлично разбирался в направлениях денежных потоков и понимал, что должность военного министра является одной из самых лакомых и значит за Бородиным, стояли влиятельные промышленники. А связываться с «Объединёнными Путиловскими заводами» или «Товариществом Уральских машиностроительных заводов», это знаете ли, себе дороже. Военный министр, представляет во многом их интересы и каждого, кто покусится на человека, раздающего бюджетные миллиарды, ненасытным «оборонщикам» и генералам, просто сотрут в порошок. Это отлично понимал и президент Кулешов, раз спихнул это грязное дельце на Нелединского. Но с другой стороны…Николай Николаевич Ткач, он же Кардинал, он же лидер Боевого Крыла новой партии социалистов революционеров по партийной кличке Серый — устал. Устал от двойной, тройной жизни, от вечного страха ночного визита жандармов, пули в затылок от товарищей по партии. Некогда романтический юноша из рабочей харьковской семьи, участник марксистского кружка, добровольно пошедший в полицию из самых лучших убеждений для защиты слабых и угнетенных, с годами превратился в абсолютно черствого и беспринципного дельца в погонах. В ПСР, он никогда не состоял, как никогда и не состоял в Подполье. Он был ландскнехтом, не более того. Если эсеры представляют ему, отличную возможность заработать, то почему бы и нет? Большие деньги и риск, вещи неразлучные. С Подпольем и ЦК ПСР у него был разработан четкий прейскурант на услуги и он был прямо скажем, не дешевый. Он широко торговал финансовой информацией, полученной по агентурным каналам, помогал организовывать промышленный шпионаж и заказные убийства и имел в подчинении несколько команд «чистильщиков» укомплектованных как действующими полицейскими, так и профессиональными революционерами — боевиками. Будучи человеком от природы сметливым и сообразительным, Ткач понимал, что рано или поздно его прибыльное предприятие по изъятию денег у буржуазии — накроется «медным тазом» и загодя подготовил несколько вариантов своего исчезновения с последующей легализацией. В другой стране, с чистым паспортом и чистой биографией. Деньги которые он зарабатывал, курьером перевозились в голландский «Радобанк» в уютном Утрехте, откуда переводились на номерные банковские счета в Лихтенштейне, Гибралтаре и Виргинских островах. В отличии от государств строго разделенных границами, капиталы в мире уже перетекали свободно, надо было только заплатить. Проценты за такую операцию, уплаченные банкирам были весьма не малыми, но конспирация того стоила. Ткач знал, что искать его будут и искать по настоящему. Уж слишком много он знал.
Кардинал считал, что его последним делом будет история с чумным контейнером. На Подполье вышел один талантливый, но впечатлительный вирусолог участвующий в секретного проекте «Биоприпарата». Оказывается, в нарушение монреальского протокола, в России под прикрытием частного фармакологического гиганта, разрабатывается бактериологическое оружие и вакцины для защиты от него. Более того, оружие, модифицированная лёгочная чума под названием «Чародей» была уже разработана. Сейчас же, для нее разрабатывалась секретная вакцина. Именно над ней работал, возомнивший себя спасителем человечества, Куролесов. Для чистоты эксперимента, военные, несколько раз провоцировали локальные вспышки чумы в Туркестане, отрабатывая на потерпевших действие вакцин. Именно это подвигло Куролесова, страдающего угрызениями совести и типично интеллигентными метаниями начать сотрудничать с Подпольем. В итоге, в руки к новым эсерам попал целый контейнер «Чародея» и около сотни порций экспериментальной вакцины, похищенными при помощи Куролесова из военно-биологической лаборатории. Безопасность контейнера, его хранение и транспортировку осуществляли агенты Ткача. Зачем эсерам потребовалась эта зараза, Кардинал знать не хотел, хотя догадывался, но пару ампул с вакциной он спрятал для себя. Когда до Куролесова дошло, что разоблачать проклятых империалистов, травящих туземцев для экспериментов — никто не собирается, туповатый вирусолог возмутился и стал нервничать. Ткачу пришло распоряжение — разобраться с ним и всеми кто имел дело с «Чародеем». Помимо распоряжения
Кардинал был профессионал и приказал «ударной команде» отставного флотского водолаза Брюсу — зачистить концы. Тот и его душегубы, справились на отлично, убрав в ходе Рождественских праздников всех …Но. информация утекла в жандармерию из за одного старого, похотливого козла Палена. Степень и глубину утечки, Ткачу пока установить не удалось, но то что Корпус жандармов еще не проводит массовые облавы в поисках «Чародея» — говорило о том, что в Лефортово ничего толком не знают. Поэтому посоветовавшись с работодателем, Кардинал решил рубить концы дальше, пустив в расход как любопытного ротмистра Небогатова, так и команду исполнителей во главе с Брюсом. И вот здесь, надо признать, Кардинал совершил глупую ошибку. Зачем то решил разыграть разбойное нападение на жандарма. Акция устранения провалилась Небогатов — выжил. Если бы он отдал прямой приказ Брюсу, тот несомненно бы справился с заданием, но на нападение уличной шпаны это было бы уже не похоже. Жандармерия, потеряв своего, встала бы на дыбы, поставив под угрозу передачу контейнера заказчикам. Но в итоге, получилось еще хуже. И настырный жандарм выжил и команду Брюса — зачистить не получилось. Вернее команду то получилось убрать, но сам Брюс не только не пострадал, но еще расправился и с присланными чистильщиками. Убив троих и тяжело ранив одного. Парень сейчас валяется в частной клинике под Солнечногорском с пулей в легких и неизвестно, выживет ли… Здесь Кардинал понимал, что сам напортачил. Отправил, хоть и обученных полицейских, против натасканного за двадцать лет службы, морского диверсанта. Теперь Брюс в бегах и возможно, в отчаянной ситуации, он может обратится к жандармам. Хотя вряд ли. Его любимый младший брат сидит на каторге и одним телефонным звонком можно прервать его жизнь или превратить её в ад.
Москва. Лефортовская управа. 21 января. 2000 года.
— Так что от вас хотел нападавший, подполковник? Казалось, начальник Оперативного бюро жандармерии, генерал-лейтенант Петр Алексеевич Толстой выходит из себя битый час пытаясь добиться вразумительных ответов от своего же только назначенного порученца.
— Да ничего не хотел. Хотел что бы выслушал и сотрудничество некое предлагал. Вон жетоны полицейские принес и отдал.
Генерал, откинулся в кресле. Человек, подозреваемый минимум в пяти умышленных убийствах приходит в земскую больницу и угрожает офицеру жандармерии и его порученцу оружием…
— Почему вы в земской больнице!? Я распорядился перевезти вас в жандармский госпиталь в Тушино!
— Здесь вопрос в медицинских показателях, господин генерал-лейтенант. Меня нельзя было перевозить и доктор Вольпе, распорядился оставить меня в земской больнице.
— С этим Вольпе, я разберусь потом. меня интересует ночной визитер и его предложения….
— Он предлагает помощь в сдаче боевого крыла подполья. Более ничего. Сам предлагает выйти на контракт.
— Для террориста такое поведение не удивительно.
— Петр Алексеевич. Вы проверили полицейские жетоны и адрес, указанный террористом под Мытищами?
Толстой кивнул аккуратно подстриженной головой.
— Все совпало. Помимо троих убитых полицейских из разных подразделений центрального аппарата МВД там обнаружен труп международного террориста Николая Сергеевича Сальникова по кличке Нитро. Это профессиональный боевик подполья, родившийся в Румынии в семье политэмигрантов. На нем числится несколько убийств, в том числе представителя «Нобиля» в Стокгольме, два года назад. По нашим данным он скрывался где то в Южной Америке…На деле он здесь, в подмосковных Мытищах, найден с пулей в башке. Более того, была обнаружена утопленная машина, где обнаружено еще два тела. Некто Баксан и Карбонат. Убийцы — находящиеся во всероссийском розыске. Убиты как и Сальников выстрелами в голову….
— Урожайный день. Наконец подал голос генерал Алексеев, тихонько сидящий на стуле.
Толстой вздрогнул и нахмурился. Порученец военного министра, таскался в Лефортово как к себе домой, везде совал свой нос и откровенно опекал Небогатова, чем вызывал у Толстого приступы желчного раздражения. Но ссорится с Бородиным в планы генерал-лейтенанта Толстого никак не входило, особенно после того как слово военного министра, помогло Петру Алексеевичу занять должность начальника Оперативного Бюро отдельного Корпуса жандармов.
— Действительно. Только кивнул Толстой.
— Ладно, господин Небогатов, хочется услышать ваш план действий, если таковой имеется. Алексеев взял стул и пересел чуть ближе по правую руку от стоящего на вытяжку Небогатова.
— Думаю …есть смысл с ним встретится и выслушать его. На его условиях…
— Чушь! Особо опасный преступник, подозреваемый во множестве убийств предлагает встречу жандармскому офицеру и тот отправляется на неё без прикрытия! Этого не будет! Рявкнул Толстой.
— Убить он меня мог в больничной палате! Ему ничего не мешало. Но господин генерал-лейтенант у нас есть уникальная возможность, завербовать агента в самой верхушке подполья. Я считаю это шанс и надо рисковать.