Ультимат. Том 1
Шрифт:
— Ну… Мы с твоим отцом просто выполняли долг перед отчизной. У нас не было выбора. А вот Фёдор Александрович действительно занимается этим от души. По сути, он может в любой момент оставить всё полиции и ИСБ. Но… он продолжает сражаться за людей.
— Эх, хотела бы я хоть немного ему помочь. Но сдаётся мне, что единственное, чем я сейчас смогу помочь — так это тем, что просто останусь дома и не буду мешаться под ногами.
— Хех… Ты у меня очень умная. — улыбнулся Николай Константинович и погладил внучку по голове: — Но у каждого в этом мире есть своя
— Ах, если бы…
— Что такое?
— Скажи, у тебя бывают повторяющиеся сны?
— Ну… — дедушка задумался: — Очень редко. Хотя, я сейчас даже и не вспомню. А, что?
— Странный сон снится мне уже несколько дней подряд.
— Кошмар?
— Не знаю, как его интерпретировать. Но я чувствую тревогу! Там… женщина. Большая. В смысле — не пухлая, а высокая. С пятиэтажный дом.
— Ого! Действительно, высокая.
— Она молча молит о помощи. Но я ничего не могу у неё выведать! Голоса нет. А затем, женщина резко поднимается и убегает. В этот же момент меня переносит в подземный комплекс.
— Хм-м… Почему именно подземный?
— Я так чувствую. Вернее, во сне я, почему-то уверенна в этом.
— И, что там в подземном комплексе?
— Металлическая ванна с проводами и блеклой жижей… А, какой-то жуткий седовласый старик падает в неё, приговаривая, что время пришло.
Сперва Николай Константинович напрягся, но затем по-доброму улыбнулся.
— Сны часто предупреждают нас о болезнях. Или же просто показывают нам последствия переживаний и стрессов. Тебе бы побольше отдыхать. Может, сходишь с подругами в кафе на выходных?
— Не нужно мне, никакое кафе. К тому же, я не намерена оставлять тебя!
— А, что со мной будет? — улыбка Николая Константиновича стала ещё шире.
— Всякое! Ты уже не мальчик…
— В том-то и дело. Не мальчик. — с этими словами дедушка ловко приподнял старый советский шифоньер одной рукой, словно тот ничего не весил.
— Да-да-да… Ты сильный! Но мы оба знаем, что сила может внезапно пропасть, как это было с Риммой. Она тоже не старела и вечно хвасталась своими возможностями. А потом…
— Стоит отметить, что Римма была самой старшей из всех Гром-Мастеров. Она родилась в Российской Империи. Старой Российской Империи!
— Ты тоже.
— Я родился на закате. А она отлично помнит Николая Второго.
— Помнила.
— Да, помнила. — согласился Николай Константинович: — Но тем не менее — я не желаю быть для тебя обузой!
— Кто сказал, что ты обуза?
— Иногда и слов не нужно. Ты же не выходишь из дома!
— Что ты имеешь в виду?
— В общем, пора бы тебе уже начать заниматься своей личной жизнью. А я… Я уже прожил замечательную жизнь. Да и уйти мне не страшно.
— Не говори так! — нахмурилась Галчонок: — Опять завёл свою шарманку… Ты последний родной человек, который у меня остался! И я… Я не смогу без тебя…
— Сможешь. Ты уже взрослая девчонка.
— О чём ты?!
— Сепарация и все дела. Скажу честно, мне очень приятно, что ты заботишься обо мне… Но твоя молодость проходит. Потом будешь жалеть. И винить своего дурного дедушку, который висел на тебе обузой всё это время. Причём, ладно я был бы ограниченным…
— Деда. — Галчонок нахмурилась ещё сильнее: — Это, что за разговоры? М? Я сейчас буду ругаться!
— Прости-прости. На самом деле, я очень хочу, чтобы моя внучка была счастлива.
— А я счастлива!
— И не умерла от переработки.
— Вот тут сложнее… Но я постараюсь.
— Солнце. — Николай Константинович взял внучку за руку и по-доброму посмотрел в глаза: — Не трать молодость в пустую. Ладно? Сепарация — это хорошо. Это нормально для любого человека.
— А как же забота о старшем поколении?
— На то оно и старшее. Мы привыкли всё делать самостоятельно. Такова была суть нашей жизни. А ты… Ты меня балуешь. Слишком сильно балуешь! Я этого не заслужил.
— Как это?! Ты герой Советского Союза!
— И, что с того? В первую очередь — я твой дедушка. И мне очень больно смотреть, как твоя жизнь превращается в замкнутый круг. Работа-дом. Работа-дом. Мы не для этого строили будущее… Не за это мы сражались. Подумай на досуге о своей жизни. Ладно?
— Эх… Хорошо. — тяжко вздохнув, ответила Галя и приобняла Николая Константиновича: — Я, что-нибудь придумаю. Возможно, выберусь на выходных с Викой…
— Другой разговор! — обрадовался дедушка.
— А ты прекращай говорить так, будто прощаешься! Ты проживёшь ещё очень и очень долго. Поэтому, даже не смей нагнетать. Понял меня?
— Есть, Генерал Солнце! — отрапортовал Николай Константинович и улыбнулся ещё шире: — Ладно, ты отдыхай. Я немного телевизор посмотрю и тоже спать буду.
— Долго не засиживайся. — Галчонок сонно зевнула и легла в кровать: — Деда…
— Оу? — дедушка остановился на пороге и повернулся к внучке.
— Я тебя люблю.
— И я тебя люблю, Солнце. — улыбнулся Николай Константинович, и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Галя, какое-то время думала, что, наверное, она сильно перегибает палку в надзоре за дедушкой. Он же привык выживать в самых невероятных условиях. И… подобная забота может нанести серьёзный урон по его самооценке.
Но Римма тоже была всесильной, пока не свалилась с обширным инфарктом. А ведь тоже, ничего не предвещало беды. Бегала, как коза-ягоза! Занималась спортом. Праправнуков нянчила… А потом секунда. Одна маленькая секунда и всё. Ещё одного великого Гром-Мастера не стало.