Ультиматум (сборник)
Шрифт:
— Я думал об этом, — серьезно ответил Грейсон. — Представь себе, что какому-то сверхсуществу или нечистой силе, обитающей на этой планете, понравились образы, хранящиеся в нашей памяти. И вот она решила воплотить их в материальные объекты для нашего или собственного развлечения.
— Так почему же эти материализованные образы недостойны моего интеллекта? — нетерпеливо перебил его Мэлкинз. — Отчего, прости меня, эта твоя реальность напоминает не то, чего я хотел бы или о чем думаю, а настоящий бедлам?
— Бедлам… — повторил Грейсон, и вдруг его осенило. — Черт побери, так ведь это
— Как? — не сразу понял Мэлкинз.
— Да очень просто. Пойми, это так и есть: действительность здесь возникает из образов человеческой памяти. Но мы с тобой два здоровенных тренированных звездолетчика. Наши организмы, даже если бы мы очень этого захотели, не шибко-то поддаются гипнозу и телепатии. Только вот детские впечатления, которые лежат уже глубоко, в подкорке, мы излучаем как бы бессознательно. Поэтому они и материализуются. А вот мозг Харта полностью беззащитен. И я тебе скажу: хорошо, что с “подачи” сумасшедшего в первый же день на месте камней появилась зеленая лужайка, а космическая мгла над планетой запахла фиалками. Давай скажем ему спасибо, что в его черепной коробке в это время не полыхнул адский пожар на Альфе Центавра или не завелись осьминоги с Бетельгейзе XXIX!
Мэлкинз все еще ошалело переваривал эту информацию.
— Слушай, — сказал он потрясенно, осознав правоту Билла. — Когда я в свое время читал философов, объясняющих жизнь, то всегда чувствовал себя так, будто вот-вот скачусь в бездну… А как ты думаешь, Билл, — можем ли мы теперь как-нибудь отделаться от Харта?
Грейсон мрачно усмехнулся.
— Так, выходит, ты еще не знаешь?
— О чем ты говоришь, черт возьми?
Пристально посмотрев на приятеля, Грейсон неохотно протянул руку:
— У тебя есть оружие?
Мэлкинз с удивлением подал ему плазменный пистолет. Проверив индикатор, Грейсон на глазах у онемевшего от ужаса Мэлкинза приставил дуло к виску и нажал кнопку. Ослепительный, тонкий, как иголка, луч прожег ему череп и оставил в деревянной панели соседней с ним стены широкое тлеющее отверстие.
Невредимый Грейсон, прищурив глаз, наставил дуло на своего приятеля.
— Ну что, попробуем на тебе? — насмешливо спросил он.
Мэлкинз нервно выхватил у него пистолет. Усилием воли заставив себя успокоиться, он проговорил:
— Я уже давно заметил, что не только не старею, но и никогда не устаю. Могу не спать сколько угодно… Билл, что нам делать?
— Я думаю, что после Харта, когда-нибудь, у здешнего бога, Генри, дойдет очередь и до наших извилин.
Билл встал и протянул руку приятелю:
— Ладно, Генри. Я рад был с тобой повидаться. Надеюсь, мы будем повторять эту встречу каждый год и делиться новостями.
— Но…
Грейсон невесело улыбнулся.
— Возьми себя в руки, дружище. Нам выпал самый маловероятный выигрыш во Вселенной. Мы будем жить вечно. Если что-нибудь пойдет не так, нас снова поставят на ноги.
— Но кто же все-таки забавляется с нами?
— Спроси меня этак через миллион лет. Может быть, я к тому времени буду знать ответ на твой вопрос.
Он вышел из бара.
Альфред
Ультиматум
I
Помощник астронавигатора капитан Питер Мэлтби с космического крейсера “Атмион” томился в тесном номере двадцатиэтажной гостиницы на незнакомой ему планете Лэнт, где час назад “Атмион” вместе с шестью другими звездолетами совершил вынужденную посадку. Так требовала шифровка от командования, полученная по каналу субпространственной связи. До конечного пункта следования — Кассиора было уже совсем недалеко, но, подчиняясь дисциплине, командир корабля вице-адмирал Чарлз Дрейн сменил курс.
Теперь ждали важного правительственного сообщения. Как и остальные астронавты, Мэлтби приник к монитору телерадиотрансляции. С тем же чувством напряженного ожидания сидели у своих приемников или стояли на улицах, подняв головы к громкоговорителям, многие обитатели планет Пятидесяти Солнц Деллийской Федерации. Поколениями они ждали и страшились появления в области Большого Магелланова Облака десанта из Главной Галактики. А сегодня смутный слух об этом впервые пронесся по всей Деллии.
Динамик ожил в точно указанное шифрограммой время. Почти сразу зазвучал низкий мужской голос, со странным акцентом выговаривающий слова и фразы.
— Вниманию населения всех планет Пятидесяти Солнц! Наша передача ведется с борта посланца Главной Галактики — земного линкора “Созвездие”! Через несколько абсолютных секунд перед вами выступит командир корабля ее высокопревосходительство благородная леди Лаура Глория Сесили. Будьте внимательны! Оставьте дела и занятия! К вам прилетели люди Земли!
Наступила пауза в трансляции, вызванная несинхронной работой субпространственных радиорелейных станций. Затем репродуктор заговорил вновь — чистым и уверенным голосом молодой женщины:
— Народы Деллийских планет! К вам обращаюсь я, командир земного космолета “Созвездие” Лаура Глория Сесили, из рода Святой Лауры.
Мой корабль вот уже несколько лет мчится через Большое Магелланово Облако. У нас не было цели разыскивать вас, но случайно наши локаторы запеленговали небольшую метеоритную станцию. Ее единственный служащий, ваш соотечественник, рассказал нам о вас. Внимание, граждане Деллийской Федерации. Для землян больше не тайна, что среди ста миллионов звезд ваш обиженный народ заселил пятьдесят солнечных миров с семьюдесятью пригодными для жизни планетами.
В ее голосе послышалась грустная нотка. Леди Лаура Глория Сесили продолжала:
— К сожалению, когда зашла речь о координатах этих планет, деллийский офицер сумел отвлечь внимание юриста, который вел допрос. Ему удалось пустить в ход бластер и покончить жизнь самоубийством. Но это не означает, что так должны поступать все деллийцы. В Главной Галактике больше не держат на вас зла. Вы должны вернуться в лоно нашей цивилизации!
Голос командира корабля в этом месте ее воззвания стал жестким: