Ультра
Шрифт:
В двери заскрипел ключ. Я открыл дверь, за которой увидел своего родного брата. Как думаете, каковы были шансы, что его назовут Виктором, Геннадием, Семёном или Кириллом?
— Парис, твою печёнку, опять у Лены зависал? — с негодованием спросил я. — Ребенку десять лет, а этот малолетка ещё не дома!
— Слышь, пацан! — Парис, широко расставив руки, походкой бывалого мужика, какой он её понимает, вошел в дом. — Мне пятнадцать! Я взрослый мужик! Имею право проводить время со своей женщиной!
— Завали хавальник, «мужик». — пресёк я это раскачивание прав. — В
— Ладно, зарубились. Спасибо, брат. — Парис заинтересованно принюхался. — А чем так сногсшибательно пахнет?
Я медленно приблизил лицо брата к своему.
— Едой… — как сокровенную тайну, выдал я шепотом.
— М-м-м, знакомый запах. Что празднуем? — предельно вежливо поинтересовался братишка.
— Объявлю на официальной части мероприятия. — не стал я делиться с Парисом новостями. Расскажу, когда все будут дома.
Устоять перед ароматом было сложно даже мне, поэтому пришлось взять по пачке чипсов с черной газировкой.
— Ты что, заначку потратил? — дошло вдруг до брата.
— Нет, бабулю-ростовщицу топором зарубил! — с довольно ядовитым сарказмом, ответил я.
— Какую бабулю? — не на шутку испугался Парис.
— Ты мой брат, поэтому я не буду говорить тебе в лицо, что ты необразованный пенёк. — я был беспощаден к незнанию другими людьми того, что знаю я. Отсюда и проблемы с одноклассниками, видимо. Родители так говорят. — Это же Достоевский! Преступление и наказание!
— А-а-а! Мы его ещё не проходили. — оправдался брат.
— А надо бы! — наставительно поднял я палец. — Если хочешь большого будущего, то надо быть на шаг впереди всех. Как…
— Ой, только не начинай, а! — заныл Парис.
— Ладно-ладно. — поднял я руки и направился к духовке, где надо было насыпать тёртый сыр. — Телевизор вруби, может чего интересного покажут.
Брат, воспользовавшись браслетом, включил телевизор. Стоял канал новостей, так как батя с утра обычно их смотрит.
Ведущая, Марина Ким, говорила сначала о загоревшемся военном складе где-то на Дальнем Востоке, потом про очередную встречу президента с кем-то там, а вот потом началась нездоровая канитель.
— «Мы прерываем нашу программу в связи с экстренную новостью» — передала Ким твёрдым и слегка тревожным голосом. — «В двенадцать тридцать утра войска НАТО вступили в перестрелку с пограничниками Вооруженных Сил Российской Федерации в районе деревни Мамоново. Бой длился три часа, до прибытия подразделений 877-го отдельного батальона морской пехоты из города Балтийска. МинОбр сообщает, что потери нашей стороны составляют пятьдесят три человека, а силы противника потеряли сорок восемь человек, но данные лишь предварительные. Ведётся разбирательство на высшем уровне, дипломатический представитель Российской Федерации в ООН уже передал ноту протеста от наше страны. А сейчас, вашему вниманию предоставляется выступление президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина, касательно этого инцидента…»
На
— «Дорогие россияне». — начал он речь. — «Вопреки нашим попыткам налаживания, м-м-м, отношений, блок НАТО продолжает предпринимать попытки провокации. Мы не поддавались на предыдущие попытки, но наше терпение исчерпано. Сбитый истребитель, обстрелянная колонна гуманитарной помощи в Ливии, захваченные военные корреспонденты в Камбодже, а теперь ещё и наглое, беспардонное, не лезущее ни в какие рамки, нападение на пограничную заставу! Больше мы ничего спускать не будем. Моё официальное заявление как президента Российской Федерации: на следующий акт агрессии мы ответим полноценным ударом…»
Куда катится мир? Сейчас они там не договорятся, а мы потом сгорай в ядерном пламени! Хотя, если задуматься, к этому всё и шло. Очередной негр в президентском кресле — вот вам эскалация.
— Это же нехорошо? — уточнил Парис.
— Это нехорошо. — кивнул я дёргано, запивая чипсы колой.
Дверь снова была потревожена ключом.
— Мы дома! — донеслось до нас.
Родители вошли в гостиную, где мы с Парисом отходили от неожиданных и пугающих новостей.
— Что за запах? — спросил папа, принюхиваясь. — Не знаю, что это, но уже готов к ужину!
— В честь чего? — настороженно спросила мама.
— Рассаживайтесь, я накрою стол. — я разложил блюдо по тарелкам.
Есть начали молча, родители встревоженно переглядывались, а Парис наслаждался едой, громко чавкал и не смотрел ни на что кроме тарелки. Ну что сказать? Получилось хорошо. Сам не ожидал такого от умной плиты.
— Неужели случилось что-то плохое? — спросил наконец папа.
Я молча сходил к себе в комнату и притащил коробку с деньжищами.
— И что же это? Твой «секретный» тайничок под половицей? — спросила мама.
— Да! — кивнул я, открывая жестяную коробку.
Ахи и вздохи.
— Откуда? — нахмурившись, спросил отец.
— История началась с того, что я решил найти кирпичей для мангала на заднем дворе… — начал я рассказ. — Добыть кирпичей мы с Петькой решили на сгоревшей даче, может видели, по новостям передавали.
— Опять этот Петька? — строгим голосом спросила мама. Надоели эти нравоучения о выборе компании.
— Ну не начинай, мам? — попросил я устало. — Моя идея — наше исполнение. Ну так вот, разобрал я камин, кирпич же там огнеупорный, самое оно для вечного мангала.
— Соображаешь. — с нотками гордости прокомментировал батя.
— Слева от каминной решетки, прямо у пола, был тайник, где лежали эти деньжищи. — продолжил я. — Поделили пополам, как и положено у Берегового братства. Аргх! Якорь мне в…
— Ясно. — прервал мою имитацию бывалого пирата отец. — И что ты будешь делать делать с двумя сотнями тысяч рублей?
— Может, купим домик в городе? Или лучше квартиру? — сразу предложила мама.
— Резоны на это есть, но надо думать о будущем пацанов. — ловко увильнул папа. — Гектор скоро будет куда-то поступать, на бюджет можем уверенно не рассчитывать, поэтому…