Ультранасилие. Пробуждение
Шрифт:
После слежки и вычисления целей пришла пора планирования. Постройка маршрутов и будущая навигация «миссии» полностью легли на плечи Рамона. Остальные же закупали необходимые вещи и тренировались в нахождении скрытых входов в дома. То ли от длительного приёма энергетиков, то ли от пробудившегося духа авантюризма, Маршалл больше не злился. Когда, наконец, настал день ограбления, он не мог усидеть на месте. Всё рвался на «дело». И сейчас, летя между небоскрёбами, он ощущал себя живей, чем когда-либо.
– Йоу, все помнят про маски? – раздался голос Рамона в голове Маршалла, передаваемый через ментальные диски на висках.
– Оюшки! –
Маршалл же не стал никак афишировать в чате собственный промах и, не сбавляя ходу, затянул капюшон и надел маску. Та полностью отображала его состояние. Дырки для глаз украшали красные спирали, а на месте рта находилась кривая надпись: «Пожиратель колючек». Маршалл придумал эту фразу перед самым вылетом. В тот момент, когда огромные зрачки окончательно перестали реагировать на свет, пара незамысловатых слов показалась очень жизнеутверждающей. Я непобедимый пожиратель колючек!
Он принял вертикальное положение, чтобы посмотреть на отражение в окнах, но вместо зеркальной поверхности обнаружил голубые панели. Как уныло. Девятый сектор походил на бесхарактерную утопию с цветастыми домами и светящейся нитью дорожной разметки. Отвлёкшись, Маршалл не заметил на пути баннер. Сейчас врежусь! Руки инстинктивно поднялись к голове, прикрывая лицо. Но, как и все вывески, эта оказалась голограммой. За ней висела ещё одна растяжка. «Найди Айзека. Дешевле, чем у Кейна», – переливались на той объёмные буквы. С баннера на мир холодно смотрел кудрявый мальчик с родимым пятном на щеке.
Маршалл хорошо помнил дорогу. Почти на месте. Перенёс вес тела на правую ногу и сделал резкий поворот. Спустившись на землю и взяв доску подмышку, он беспокойно огляделся. Никого.
– У первой цели, Ра.
Рамон ответил незамедлительно:
– Всё чисто. Заходи. – Он сделал паузу. – Я уже почти у второй.
– Тебе легче, друг, ты не играл с нами в «АБП 12 ». Просто выбрал цели у границы, – отозвался Миккель, плохо скрывая недовольство.
12
сокр. Андроид, бластер, психотроп
– Йоу, Мик, не забивай чат жалобами. Обсудим после.
– Нет, я – оскорблённая колбаска и хочу гласности 13 . – В интонации Миккеля легко угадывалась непритворная обиду, которую он хотел выдать за шутку.
– Ты услышанная колбаска, – поддержал его Маршалл.
– Ага, меня не замолчать.
– По-моему, нужно говорить «не заткнуть», – аккуратно поправил его Ян.
13
Герой обыгрывает немецкую фразу «Die beleidigte Leberwust spielen» – пер. строить из себя обиженного, что дословно значит: «Изображает оскорблённую колбаску».
– Не забивай чат занудством,
Маршалл подошёл к синей высотке и, как на тренировках, стал простукивать стену. Тук-тук. Глухой звук. Сделав несколько шагов, повторил. Так продолжалось несколько минут. Он миновал больше половины здания и лишь тогда нашёл полость. Вот и дверь. Стоило надавить ладонью на стену, та со щелчком поддалась и отъехала в сторону. За тёмным проходом, по стандартной проектировке дома, расположился лифт без панели управления. Внутри стояло кресло. Неплохо. Маршалл сел и, устало выдохнув, открыл последний энергетик.
Кабина с надоедливым «дзынь» остановилась и распахнула дверцы в лабиринт книжных шкафов. Осмотреть зал, забрать всё, что попадётся и, если ход в комнаты закрыт, отправиться к следующей цели, повторил про себя план Маршалл. Начнём. Он торопливо пробежался по библиотеке, по пути подхватил с пола какой-то шлем и, не разбираясь, бросил в мешок. Добравшись до центра и не обнаружив ни намёка на коридор в спальни, разочарованно подобрал пару перчаток и активатор голограммного костюма. Ради этого хлама я вечность стену простукивал. Весело.
– Я бегу на вторую, Ра, – зазвучал голос Яна в чате. – Спальни были закрыты, но я собрал всякую мелочь в библиотеке.
– Тоже, – сказал Маршалл.
– У вас двоих… – Рамон сделал паузу, чтобы свериться с картой, – должно быть чисто дальше. Мик, а у тебя время поджимает. Ты уже там?
– Только поднялся.
– Давай быстрее. Возможно, один из твоих возвращается.
В ответ раздался тихий смех, то и дело переходящий в наигранные страдальческие рыдания.
– Слушайте, а вас шкалит от энергетиков? – спросил Миккель. – Меня так кидает, тянет убивать и плакать комком одновременно.
– Мне бы не хотелось, – Рамон фыркнул, – но я тебя понимаю. Главное, что это скоро закончится, и мы вернёмся к нашему дзену.
– «Мы» за исключением Маршалла, – весело подметил Миккель, в очередной раз, отпустив шутку о плохом самоконтроле, число коих за многие годы перевалило, вероятно, за пару сотен. – Он раздражённо будет пинать всякие штуки.
Ну да, я не дзен, я ем колючки и пинаю мебель. Маршалл недоумённо поморщился от собственных же мыслей и тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от тех.
Выйдя на улицу, он запрыгнул на скайборд и поднялся в воздух. Вторая цель находилась всего через квартал. Резко войдя в поворот, Маршалл чуть не упал. Антигравитационный мешок за спиной уменьшал манёвренность, хоть ничего и не весил. Это превращается в план самоубийства. Приземлившись, он вновь огляделся, хоть и знал, что вряд ли кто-то случайно сюда забредёт. За пять лет в игре дети научились легко распознавать, за какими поворотами скрываются тупики по особому ответвлению этих улиц-обманщиц. Город копировал сам себя, повторяясь по шаблону.