УльтраНасилие
Шрифт:
Но он также знал, что нужно делать. Кобра смотрел на нее как на младшую сестру. Казалось, я мог бы сделать ее частью нашей семьи.
Если бы это была история любви про искупление, я бы поступил правильно. Был бы одним из тех мужчин, которые променяли яйца на поэтические слова, решив, что я мудак, и излил свою душу девушке.
Тот, кто думал, что эта такая история была именно такой, был более недееспособным, чем мы, и невнимательно слушал.
Я решил сохранить свои яйца и прекрасно осознавал, что остался непростительным засранцем. В конце концов, девушка
Иногда честность была не лучшей политикой. Я получил в своей жизни больше, будучи жестоким сукиным сыном, чем притворяясь милым.
Какого х*я я должен говорить ей, что лицо мужчины, в которое она вбивала бейсбольную биту, было лицом ее дедушки? Что это ее тетя, дядя и двоюродный брат зверски зарезаны? Я и не стал. Это прозвучало бы очень глупо.
Ее отец был виноват в разрыве связей с остальной семьей.
Если бы не Институт, его дочь выросла бы с людьми, которые накачали бы ее наркотиками и обвешали ярлыками.
Он стал жадным и глупым, поэтому оказался в холодной темной дыре. Она понятия не имела, что члены ее семьи пытались разыскать.
И все же единственным человеком, которого упомянул ее отец, стал Майкл. Я предполагаю, что он ожидал, что он защитит ее от всех, кого он разозлил.
Я наблюдал за ней все утро, сначала в душе в прямой трансляции в своем офиса, а теперь с балкона, пока она плавала в бассейне.
Мне нужно было посерьезнее разобраться во всем этом. Нужно, чтобы она перестала сосредотачиваться на выплате несуществующего долга. Чтобы она открыла глаза и увидела более широкую картину, поэтому мне пришлось бросить вызов этому пузырю, в котором мы находились.
Как ее мужчина, я должен был защитить девчонку, даже если придется считать трупы. Дать ей только самую лучшую роскошь, которую можно купить за деньги, и трахать ее, как сумасшедшую тварь, пока она не станет умолять меня, что не может больше терпеть.
Она была из тех женщин, которым вы поклонялись, стоя на коленях, с руками на ее талии и лицом между ее бедрами.
Я делал это каждое утро и вечер. Если бы я мог лизать ее киску весь день, делал бы это.
Изящная рука на моей спине прервала мои внутренние рассуждения. Эрин подошла ко мне и посмотрела в ту же сторону. Я мог видеть явную ревность на ее лице. Гордость не приветствовалась и не была допустима.
Я совершил ошибку, дважды позволив ей взяться за мой член. Не думал, что у нас возникнут проблемы по этому поводу, и думал, что она была тем, кому я мог доверять. Пришло время обсудить ее позицию и необдуманные решения.
Глава 20
Кенна
Было слишком жарко, чтобы не воспользоваться бассейном.
Я уже четыре раза была на деле, и мне нужен был перерыв. Убивать не всегда было легко. Хотя это было весело и иногда чертовски утомительно. Милли сидела в шезлонге, выглядя как избалованная принцесса. Кобра опустил ноги в воду,
— Ты не думаешь, что убивать неправильно? — спросила Милли, отвлекая мое внимание от него.
— В этом нет ничего плохого, малышка. Если кого-то нужно убить, ты его убиваешь, — пожал плечами Кобра.
Я закатила глаза за солнцезащитными очками. Не так нужно объяснять это ей. Леви решил, что Милли необходимо понять, что здесь происходило.
— Я не буду ходить на цыпочках в своем доме, — именно так он и сказал.
— Не могу поверить, что ты думала, что я не знаю, — обратилась она ко мне, потягивая свой лимонад. Я не знала, что Гаррет уже сказал ей, и, очевидно, Леви тоже.
Если бы она отреагировала плохо, я уверена, что она уже давно пропала бы без вести. Милли могла быть избалованной, но это всегда было потому, что она баловала себя сама. Ее домашняя жизнь была полным дерьмом. Я думаю, что у всех нас был момент, когда все пошло по пизде.
— Ну, теперь, когда мы все знаем, что убиваем людей, почему бы нам не разжечь гриль и не выпить немного «Маргариты», чтобы отпраздновать это?
Сарказм сочился из каждого моего слова.
— В мире достаточно героев, ему нужны извращенцы, — добавил Кобра.
Я хотела было ответить, но резкий вздох Милли и звук хруста костей о камень заставили меня чуть не свалиться с плота.
— Вот дерьмо, — пробормотал Кобра.
Это было чертовски сдержанно. Я подплыла к краю бассейна и вылезла, сняв очки. Тело Эрин лежало под причудливым углом, уродливая темно-красная лужица вокруг разбитой головы. Я подняла глаза и встретилась взглядом с Леви, как раз перед тем, как он повернулся и спокойно зашел внутрь.
— Я сейчас вернусь. Отведи Милли внутрь, — крикнула через плечо.
Независимо от того, что она говорила и чувствовала, ей не нужно было видеть это.
То, что он только что столкнул одного из немногих людей, которым доверял, через перила, явно не было нормальным.
«И ты идешь в клетку ко льву, как намазанная маслом жертва»
Жесткое дерьмо. Я его не боялась, и если ему нужна была отдушина, предпочла бы, чтобы он использовал меня, а не сбрасывал людей с балконов. Пробежав по дому и промокнув до нитки, я с головокружительной скоростью поднялась наверх.
— Леви, какого хрена?
Вскрикнув от удивления и не ожидая, что он будет ждать меня прямо за дверью. Теперь мужчина был без рубашки, и по языку его тела я могла сказать, что он напряжен. Леви захлопнул дверь, прежде чем схватить меня за предплечье.
— Отпусти меня.
Я рефлекторно отпрянула от него. Не могу сказать, что была удивлена, когда он в ответ ударил меня. Он не использовал всю свою силу, иначе у меня оторвалась бы челюсть. Меня не взбесил этот поступок; было стыдно признать. Минус на минус — не всегда плюс, но, черт возьми, это сработало, и ударила его по лицу. Мне было больнее, чем ему.