Улялаевщина
Шрифт:
Сашка Лошадиных без околичностей
Крой!
Сашка Лошадиных - матрос с броненосца:
Сиски в сетке, маузер, клеш.
Прет энергию псковская оспа
Даешь!
Сугробовский молотобай Четыха Артемий.
Сурьезный. Ясного ума.
Мокрым утиральником обматывая темя,
В затмении чувствий был от бумаг.
Не раз, моргая, прижимал он шляпу:
"Д'товарищ Гай, смилуйся - по башке гул,
Неграмотный я, еле кляксы ляпаю,
А
Зато вот уж Кулагин - мужичонка вострой.
Этот самостийничает - к преду ни ногой.
Губпродком обособил, ровно каменный остров,
Открыл междуведомственнейший огонь.
Но пузыря очками окна косые,
Сталью пера истекал неврастеник,
И от мыслей кружились плакатные стены
С гитарой и картой лоскутной России.
И товарищ Гай, как Москва на карте,
Привинтив по нерву на каждый Отдел,
Звонил: Четыхе -"Не хнычь - поднажарьте!"
Сашке-"Полегче".
Кулагину-"Дел?!?"
Он, всегубернский, лилипутный Ленин,
В клокотаньи классов, рас, поколений,
Напрягая жилы, так что дергалась десна,
Не знал ни режима, ни сна.
И только когда эта гунная страна
На минуту утихнет от арбы и отары,
Он дернет струну висящей гитары
И, как пчела, загудит струна.
Грифа о гвоздик дребезг и пбстук,
Вощаной жилы соленое-ззз,
И о ресницу прохладный воздух
Призрачной стрекозы.
Как эта мягкая сонь редка.
Сентиментален зазывный звук,
И зачарованный смотрит, как
Кружится бронзовый жук...
...Двести фунтов золотого мяса
С голубой лисицей как описать
Ее перси - облачный пейзаж,
Ее плечи - это с умма сойти,
Ее женственное благородство
В жесте, в поступи, подобной езде,
Маслянистость полуоборота
Луковицы в гнезде.
И глаза. Да нет, надо видеть
Плутоватую невинность их дум
В апельсиновой сердцевине,
Замороженной во льду,
Где влажные дольки золотца,
Растягиваясь и сводясь,
Играют, точно два солнца,
Которыми лучится вода.
А ноздри! Ведь в них затерян
Ребус философских атак:
Реальнее всех материй
Обаятельная пустота.
О, моя дорогая валькирия,
Опущенная на проспект!
Какая, какая лирика .
Достойна тебя воспеть,
Когда твои, Тата, изогнутые
Губы смеются и манят,
И на плечах твоих - окна,
Как в петербургском тумане...
А впрочем - и снова челюсть крута,
Кнопка - вваливаются
И по женской фигуре гитары
С крылатой струной-секретарь.
И в озере, висящем на сером гвозде,
У рупора трубки, в креслах крылатых,
Черный рыцарь в хромовых латах
Меховые брови воздел.
Гундосит Кулагин: "Это что же, ничего? да?
Сашка вчера задержал меня,
А сегодня всех приехавших с 17-го года
Приказал комендатуре разменять".
Лошадиных гнусавит: "Антошка Кулагин
Персонально пределяет меж своими
Муку и сахар и прочие благи
И в списках ордеров его имя".
Гай хладнокровно стиснул мундштук,
Так что дым из трубы раздуло,
Так что бережно звездящие мечту
Зрачки нацелились, как дула.
Но киргизы, приехавшие с дальней Алчи,
За-раз галдят с раздраженьем и мукой
И не могут понять, почему он молчит
И бородкой пера играет с мухой.
Кулагин явился в чьем-то манто
На сером шелку под котиком. Пауза.
Гай: "Тэк-с... Ну, что ж, брат Антон".
Выдвинул ящик, нащупал маузер.
Кулагин понял. Полиловели губы,
Но по глазам заметалась жизнь
"Товарищ Гай - я буду служить.
Вот-те крест. А касательно шубы-с..."
Пуля имела модный чекан
И мозг не вытек, а выпер комом.
Четыха срочно переброшен в Чека.
Лошадиных стал губпродкомом.
Гай говорил. В лицо не глядел он.
Железом звучал его лозунгов лязг:
"Каждое зернышко - пуля белым.
Каждая ниточка-им петля".
Он никогда не размазывал: точка;
Дважды-два; буки-азба.
И Сашка в гипнозе бежал по кочкам,
И сейфом казалась ему каждая изба.
Всем. Всем. Всем.
Братва, не щади их,
Комбед информирует только держись!
Лошадиных заслушает. Так. Лошадиных
Примет решенье и проведет в жизь.
И взвыла деревня. Туго. Нужда ей:
Дыра на ноздре, да ноздря на дыре.
Сашка не знает, не рассуждает,
У Сашки в кляксах шипит декрет;
Сашка готовит чернильный вихрь.
Стало быть надо. Он не кисель
После поймут! И взвизжали бабихи
По реквизированной полосе.
На-голос и в причитаньи шла продразверстка,
Истово крестился заплатанный ветряк,
Пророк громами отмахивал версты,
Серчая на продармейский отряд.
Но Сашка Лошадиных - парняга ретивый,
Сашка врубит советскую власть,
Сашка знает: работа без срыва