Улыбка экстрасенса
Шрифт:
Ехали очень быстро. Говорят, что дорога от Туркменабада до Керки занимает не меньше двух часов. Но уже через час мы въезжали в Керки. Машину пропускали так, словно в ней был сам президент страны.
– Твой хозяин здесь авторитет! – заметил мой отец.
Водитель кивнул головой:
– Бяшим-ага очень уважаемый человек. Я везу вас к нему домой. Сейчас он на работе.
– В семь на работе?
– Президент
– Интересный режим, – заметил отец. Он сделал вид, что не понял иронии водителя.
Да и тот не собирался говорить, но через минуту сообщил:
– Как только вас расселят, Бяшим-ага приедет.
Да, так и произошло. Мы расположились в прекрасном доме с тенистыми аллеями и большим бассейном чистой воды. Каждому была выделена комната. Когда нас пригласили на веранду пить чай, приехал хяким. Он, радостно, раскрыв руки, пошел навстречу отцу. Было ясно, что они очень были дружны в свое время.
– Какое у тебя прекрасное сопровождение, Вячеслав-джан!
Хяким подошел к нам с протянутой для пожатия рукой. Но вдруг обнял меня:
– Я помню тебя крошкой. Но сейчас ты джигит!
Дину он приветствовал взмахом руки. Она, было, обиделась, но сам хозяин сказал:
– Диночка, у нас восточная страна. У женщин свое место в жизни. Но ты европейка, можешь находиться везде, никто не тронет. У меня в городе жесткий порядок. Мы не пользуемся замками. Все двери открыты.
– Вы победили криминал? – спросил отец.
– Мы вернулись к истокам восточной государственности. И смертная казнь у нас существует. Все это для порядка. Вот скажи, бывает ли такое чувство, когда видишь человека и знаешь его как родного?
– Это ты про меня? – спросил отец.
– Нет, это про твоего сына. Дима очень похож на одного человека, сыгравшего большую роль в жизни моей семьи. Но, что говорить, подождите немного. Впрочем, пройдемте в зал.
Мы поднялись. Помещение было около сорока квадратных метров. И современный чешский сервант стоял от двери в метрах семи совсем маленькой горкой.
Хозяин достал из серванта альбомом старых фотографий.
– Это мой отец, Искандер Курбанович. Он работал в органах и вышел в отставку генерал-лейтенантом КГБ. У него очень интересная молодость. В шестнадцать лет он провел отряд красноармейцев по тоннелю под Амударьей и участвовал в пленении Джунаид-хана.
А первым командиром был человек с гордым именем Беркут. Вот он!
И здесь Бяшим-ага
– Вы, Дима, с ним как одно лицо.
Я взял фотографию, и увидел… себя, но уже, наверное, таким, каким должен стать лет в тридцать.
Динка выхватила фото. Она жадно разглядывала неизвестного нам Беркута и сверяла его со мной.
– Точно! Ты видел сон про себя. Ты и был Беркутом!
– Ей, дочка, о чем ты? Откуда ты знаешь имя этого человека?
– Сейчас расскажу! Это так необыкновенно. Но один вопрос к вам, Бяшим-ага: когда Беркут умер?
– Его расстреляли в 39-м году.
– Расстреляли?
– Да, тогда многих военных расстреливали. Моему отцу повезло. Его мать была какой-то родственницей Калинину. Ну, если знаете, его в СССР называли Всесоюзным старостой.
– Знаю, – хмуро ответил отец. – Он-то свою жену не спас от сталинских лагерей. Но, о чем вы говорите, Бяшим и Дина? О каком сходстве?
– Мы все сейчас расскажем, – воскликнула девушка. – Да, Дим? Расскажем?
Она посмотрела на меня. Я кивнул головой.
Меня это история стала пугать. И я снова рассказал свой сон. Когда я остановился, а это были слова о кинжале из Дамаска, то Бяшим-ага схватился за сердце. Тотчас откуда-то выскочила его жена. Она стала что-то говорить по-туркменски, указывая на нас пальцами.
– Гит! – услышал я знакомое по сну слово.
Женщина тотчас же ушла.
– Это третья жена, – сказал Бяшим-ага. – Клавдия уехала на Брянщину. Детей у нас не было, но появились идейные, как говорили раньше, разногласия. Вторая жена была совсем никчемной. Я отправил ее к родителям через месяц. А Бахар чуткая, но всегда в панике за меня. Почему я схватился за сердце? Нет, я не болею. Ну, Дима, друг, узнаешь ли ты вещь, которую я сейчас покажу?
Старый товарищ отца указал на огромный ковер. И только сейчас мы заметили на его фоне висящий кинжал. И когда он оказался у меня в руках я воскликнул:
– Это он! Это то, что я видел во сне…
И тотчас же отключился.
5
Отряд вышел в поход под вечер и двигались около пяти часов без остановки. Была полночь, когда мы оказались у северной части Керкичи. Небольшой привал у дома чабана, который зарезал двух баранов, а я отдал ему горсть золотых монет, которые мне вручили в виде валюты в штабе дивизии. Около четырех часов утра я поднял отряд и попросил Александра вести нас к тоннелю.