Улыбка господина Хо
Шрифт:
– Постойте! Неужели вы хотите сказать, что я ничего не должен своим родителям?! – внезапно подскочил Го. – При всем уважении к вам, мне даже подумать об этом немыслимо!
– Хорошо, – медленно сказал его собеседник, – я не буду ничего утверждать, но задам тебе несколько вопросов. Ты сам выберешь подходящие ответы. Так сгодится?
– Родители – это самое святое, что может быть у человека! Разве нет? – вместо ответа сказал Го.
– Конечно же да.
Могу
Ну, и есть еще другие негативные последствия. Они уже толкуются исходя из различных видов энергии, подтягивается астрология и так далее. Мы не будем сюда сильно углубляться, я просто хочу подтвердить твои слова: да, родители – это святое.
– Тогда как же я могу быть им «не должен»?
– Как ты можешь быть им «не должен»? – эхом повторил Хо. – А что такое «должен»?
– Ну… – растерялся Го.
– Мы же с тобой разбираем вот эту установку: «Я должен своим родителям». Нужно понимать смысл каждого ее слова, чтобы понять ее целиком. Верно?
– Ну, пожалуй, да.
– Тогда скажи, что же ты понимаешь под этим словом?
– Ну, какую-то обязанность…
– Тогда выходит, что ты помогаешь родителям потому, что обязан делать это?
– Наверное, так.
– То есть не хочешь, но вынужден?
– Нет, почему же! – возмутился Го. – Не передергивайте, пожалуйста!
– Да не волнуйся ты! – с досадой сказал Хо. – Никто не покушается на твой сыновний долг. Просто я хочу, чтобы ты понимал, что он собой представляет. Я не собираюсь убеждать тебя, что ты должен бросить их на произвол судьбы. Так – нормально? – Он засмеялся.
Го почувствовал, что и в самом деле слишком сильно заволновался «на ровном месте».
– Да, извините. Я погорячился, похоже.
– Все нормально. Только знаешь что, обрати внимание на свою реакцию. На какой-то миг ты перестал воспринимать меня как человека, которого давно знаешь и который вряд ли станет просто так говорить тебе какие-нибудь гадости, верно?
– Да, – признал Го, – точно.
– Такая реакция – верный признак наличия в психике какой-то установки, которая может вызывать болезненную реакцию. Тебе стоит только подумать, что кто-то может плохо сказать о твоих родителях, как ты начинаешь жутко нервничать, да?
– Опять вы попали в самую точку!
– Можешь сказать, что это все значит? Что происходит? Не торопись, подумай.
Го опустил голову и замолчал. Проведя в таком положении около минуты, он сказал:
– Я боюсь, что не смогу защитить их.
– Ты думаешь, что они нуждаются в твоей защите?
– Не знаю. Но она бы точно им не помешала.
– Защищаются обычно от кого-то. От кого ты хочешь защитить их? Или от чего?
Го снова задумался, а потом сказал:
– Я понимаю, что в мире много зла и они могут пострадать от него.
– Ты
– Может грозить.
– Как ты себя сейчас чувствуешь?
– Мне тревожно.
– Хм, ты сказал о том, что боишься за своих родителей. Когда называют истинную причину своей тревоги, то она перестает так сильно оказывать свое влияние. Но ты все еще тревожишься, верно?
– Да, верно.
– Попробуй еще подумать. Может быть, есть что-то еще, чего ты боишься?
И снова Го замолчал. Уже на несколько минут. Хо спокойно ждал, не произнося ни слова.
– Я боюсь, – заговорил наконец Го, – что мои родители увидят мою неспособность защитить их. Я боюсь, что все увидят мою неспособность защитить их.
– Каково тебе сейчас? – спросил Хо.
– Мне очень, очень грустно! – признался Го, и из глаз у него потекли слезы. Он хотел сказать что-то еще, но не смог.
– Побудь в этом и, если хочешь, поплачь. Так даже будет лучше, – сказал Хо и стал глядеть на закат.
– Все. Готово! – криво усмехаясь, подал голос Го через непродолжительное время.
Хо взглянул в его покрасневшие глаза и спросил:
– Как тебе сейчас?
– Полегче, – откровенно сказал Го и убрал с лица свою усмешку, за которой пытался «спрятаться».
– Что-то еще осталось?
– Тревоги нет. Только грусть.
– Ну хорошо. Даже, пожалуй, отлично. Я искренне рад, что мы что-то еще в тебе, можно сказать, мимоходом «раскопали» и чуть-чуть очистили.
– Я тоже рад этому, – сказал Го. Он чувствовал в душе облегчение.
– Ладно. Итак, мы остановились на том, что ты чувствуешь себя должным родителям. Попробуй объяснить, что все-таки ты понимаешь под этим выражением.
– Ну, не знаю… Если честно, то есть некоторое давящее чувство обязанности. И есть страх перед осознанием, что меня оно давит. Ведь я должен помогать родителям без всякого «обязательства». Просто потому, что они – мои родители.
– Ты любишь их?
– Да.
– Это честный ответ? Я надеюсь, ты понимаешь, что можешь быть со мной честен?
– Да, я понимаю. Да, это честный ответ.
– Хорошо. Тогда, если ты их любишь, то есть ли у тебя желание помогать им?
– Да, конечно, есть!
– Выходит, что ты помогаешь им по доброй воле, так?
– Так.
– Тогда чего же ты боишься?
– Вот этого чувства «обязанности». То есть того, что я именно «должен»… Подождите, мне надо подумать… Ну да, я уже говорил – я боюсь того, что на меня давит чувство обязательства.
– Хм. Но нужно ли тебе это обязательство?
– Ну да. Я же должен помогать родителям.
– Подожди. Слово «обязан» и слово «должен» подразумевают необходимость каких-то действий вне зависимости от твоих желаний. Но в твоем случае желание есть, верно?