Улыбка Мицара
Шрифт:
– Здравствуйте, - приветствовал Соболева Эллиот, крепко пожимая ему руку.
– Рад вас видеть. Не вошли в конкурс?
– Вы угадали, Чарлз.
– Соболеву пришлось повысить голос, чтобы перекричать людской гул.
– Мне нужно поговорить с вами. Может, мы выйдем отсюда?
– Почему этого не сделать здесь?
– Стадион не место для серьезных разговоров.
– Профессор, я сейчас не академик, не Председатель Совета Солнца, а рядовой болельщик.
– Соболев взял Эллиота за локоть.
– Садитесь и смотрите на экран. Ирма идет за сто девятым.
Но профессору Эллиоту не сиделось.
– Ожидается сенсационное сообщение, нам необходимо выйти, - настаивал он.
– Сенсацию делает Ирма!
– Сенсация - командор Тарханов.
– Кто это - Тарханов?
– Академик Ритмин Тарханов, который улетел на Лорию.
Соболев нахмурился:
– Профессор Эллиот, не надо шутить такими вещами.
– Я не шучу.
Они остановились у центрального выхода. Отсюда виднелись часть стадиона и купол экрана.
– Я вас слушаю, профессор.
– Командор Тарханов жив.
– Красивое лицо Эллиота не выражало при этом никаких чувств.
– Несколько дней назад станции галактической связи записали его короткое сообщение. Сегодня-завтра весть из космоса станет достоянием человечества.
Эллиот подробно рассказал все, что знал о событиях в Звездном Совете.
Соболев схватил его за руку:
– Вы говорите правду?
– К сожалению, правду.
– Так это же великолепно!
– воскликнул Соболев.
– Вы понимаете, великолепно! Я всегда верил в гений Тарханова. Встреча с инопланетной цивилизацией... Вы сами слушали запись?
– К сожалению, нет.
– Я возвращаюсь на Землю.
– И Соболев размашисто открыл дверь, ведущую на олимпийскую площадку.
– Одну минуточку, академик!
– Что еще, профессор?
– Я не понимаю, почему вас обрадовало мое сообщение? Вы знаете, какие будут последствия? А предстоящий всепланетный плебисцит? Последнее время я тем и занимался, что пропагандировал ваши идеи всеми доступными мне средствами. Вы одобрили мою книгу. Я считаю вас своим духовным отцом.
Соболев внимательно посмотрел на Эллиота и покачал головой:
– Вы обижены, профессор? Мелко это, дорогой. Мелко. Весть о том, что Тарханов жив, ничего еще не меняет. Я твердо стою на своих позициях. Могу повторить, чтобы утешить вас: сначала мы должны переделать Солнечную систему, а потом приняться за другие звезды.
– Не понимаю, как Тарханов мог сотворить такое чудо?
– "Чудо", насколько я понимаю, принадлежит не ему. Он нашел это "чудо" на Лории. А если говорить о проблеме чуда в целом, то слушайте: целью всей деятельности интеллекта является превращение некоторого "чуда" в нечто постигаемое. Если в данном случае "чудо" поддается такому превращению, наше восхищение умом и подвигом Тарханова только возрастет.
– Что же мне делать?
Соболев рассмеялся и похлопал Эллиота по плечу:
– У ребенка отняли игрушку. Я вас назначил Главным специалистом Совета Солнца. У вас прекрасное поле деятельности
– Я не об этом... Как мне теперь пропагандировать ваши идеи?
"Не узнаю Эллиота, - подумал Соболев.
– Он говорит очевидные глупости". А вслух сказал:
– Не надо пропагандировать, Чарлз. Пусть говорят сами народы. Мне нравится развернувшаяся дискуссия. И, простите, мне кажется, что вы печетесь не столько о моих идеях, сколько о своей популярности. Я не спрашиваю о ваших далеко идущих целях. Очевидно, они у вас есть.
– Но что же будет, если Земля выскажется за Вселенную?..
– Будем продолжать осваивать Солнечную систему теми силами, которые у нас имеются.
– А вы не думаете, что от исхода плебисцита зависит, быть вам Председателем Совета Солнца или не быть?
– Я не думаю, чтобы дело так далеко зашло.
– Вы будете бороться?
– Против кого?
– Соболев пристально посмотрел на собеседника.
Эллиот пожал плечами и промолчал.
В это мгновение началась передача станции "Прощание":
– Слушай, Земля! Наши позывные десятилетиями вызывали у землян чувства скорби и печали. Сегодня мы сообщаем не о скорби, а о радости, о победе человека в космосе...
Соболев и Эллиот переглянулись.
– Кощунство над памятью погибших, - вполголоса сказал Эллиот.
– Погибшие торжествуют. Их устами сегодня говорит командор Тарханов. Слушайте, - почти зло сказал Соболев.
– Станциями галактической связи приняты обращения представителя инопланетной цивилизации и нашего соплеменника. Сейчас вы услышите голос иного мира. Вы услышите слова надежды и приветствия звездолетчика Тарханова.
Соболев чувствовал напряжение этой великой минуты. Человечество вступало в новую эру - эру контактов с инопланетной цивилизацией. Понимает ли это Эллиот или думает о спасении своей репутации?
"Подвиг Тарханова озарил ярким светом и мою собственную жизнь, и жизнь землян, - взволнованно думал Соболев.
– Люди с благодарностью примут его наследство, и не просто как дар гения, но и как эстафету в будущее, как поручение. На новое поколение падает задача отыскать пути правильного использования этого дара. Только решив эту задачу, новое поколение окажется достойным переданного ему наследства и действительно станет счастливее предыдущих поколений..."
– Земля! Слушай, Земля! Я - лорианин Артем Тарханов! Я, лорианин Артем Тарханов, последний житель далекой планеты, обращаюсь к вам...
– Ло-ри-а-нин, - по слогам выговорил Соболев.
– Какой он, по-вашему, Чарлз?
Эллиот не счел нужным ответить. Но Соболев не заметил этого, прислушиваясь уже к другому голосу космоса:
– Дорогие соплеменники! Земля родная! К вам обращаюсь я, командор звездолета "Уссури" Ритмин Тарханов. Много лет назад наша экспедиция отправилась на поиски инопланетной цивилизации. Случилось так, что мы не могли вернуться назад и остались на далекой планете Лория. Планета эта симметрична нашей Земле...