Умер дважды. Рассказы из жизни и о жизни
Шрифт:
– Целых два часа? – язвительно спросил Альберт и, поджав губы, пристально посмотрел на жену.
– Послушай, дорогой, тебе нужно немного притормозить с такими вопросами, а то ты договоришься неизвестно до чего. Мне что, нужно перед тобой отчитываться за каждые полчаса, проведённые вне дома?
– Почему нет?
– Ты серьёзно? – Юлия не хотела верить услышанным словам.
– Мне интересно, с кем ты проводишь время и с кем встречаешься.
– А если я пойду работать, ты что, тоже будешь меня контролировать?
– Тебе
– Хватает, но у меня много свободного времени, и я бы с удовольствием устроилась на работу. Мы говорили об этом до свадьбы. Помнишь?
– Конечно, помню. Но это было до свадьбы, а сейчас ты – моя жена, и тебе работать совсем не обязательно. Я хочу, чтобы ты сидела дома.
– Но мне скучно.
– Ничего, зато ты у меня на глазах.
– Что это значит – на глазах?
– А то, что ты не будешь встречаться с другими мужчинами.
– С какими мужчинами? – в отчаянии воскликнула Юлия. – Ты сам слышишь, что говоришь? Это же бред какой-то!
Подобные разговоры происходили между супругами всё чаще. Чтобы не провоцировать лишние ссоры, Юлия стала выходить из дома только в сопровождении мужа. А если ходила по делам одна, то обязательно говорила, куда идёт, и старалась не задерживаться.
Однажды, повздорив в очередной раз из-за пустяка, Юлия отправилась погулять и взяла с собой дочь. Не спеша, они добрели с Моникой до места, откуда доносилась весёлая музыка – недалеко от дома проходил праздник соседней улицы. Побродив среди разношёрстной публики, мать с дочерью купили несколько безделушек, выпили колы и вернулись домой. Альберт их не встретил. Только через час Юлия услышала звук открывающейся двери и увидела входящего в гостиную мужа.
– Ну что, хорошо повеселились? – В его глазах светилось довольное выражение, сам он странно ухмылялся.
– Да. Жаль, тебя с нами не было, – ответила она приветливо, решив не вспоминать о недавней ссоре.
– Я бы только помешал.
– Почему вдруг? С тобой намного веселей.
– Почему? Да потому что ты с Моникой ходила мужчин соблазнять.
– Что мы ходили делать? – не поняла Юлия. – Мужчин соблазнять? Это как? И каких мужчин? Что за глупости ты опять говоришь!
– Это не глупости. Я видел собственными глазами, как вы разговаривали с двумя молодыми мужчинами. Я шёл за вами следом. Тебе в этот раз не отпереться – вы назначили свидание!
– Моника! – громко крикнула Юлия. – Зайди, пожалуйста, в гостиную.
Дочь зашла в комнату и молча смотрела на мать, предчувствуя, что в доме опять назревает что-то нехорошее.
– Альберт говорит, мы разговаривали с молодыми мужчинами. Было такое? – услышала она обращённый к ней вопрос.
– С какими мужчинами? – девушка переводила непонимающий взгляд с матери на отчима. – Ни с кем мы не разговаривали.
– Вы просто договорились – это же понятно!
– Спасибо, дочка, иди к себе, – сказала устало Юлия. –
После ухода Моники Юлия, с трудом сдерживая раздражение, обратилась к мужу:
– Послушай, Альберт, так жить больше невозможно. У тебя больная фантазия. Ты видишь кругом мужчин, которых нет на самом деле.
– Я не болен, если ты это имеешь в виду.
Юлия покачала головой, встала с кресла и пошла в спальню. Она устала от беспочвенных обвинений мужа. Иногда ее посещали мысли, что у него какие-то психические отклонения и ревность – та отдушина, где он скрывается от мучающих его подозрений или кошмаров. Что это за кошмары, Юлия знать не могла.
Прошло два года. Жизнь в семье Краних текла с внутренней натугой, не хуже, чем в начале, но и не лучше. Юлия с Альбертом время от времени ездили в отпуск, время от времени ссорились, но тут же мирились – оба не представляли своё существование друг без друга. Моника продолжала жить с ними. Вопрос об учёбе в интернате, возникнув в самом начале семейной жизни, после резкой отповеди Юлии отпал, и к нему больше не возвращались. Девушка была домоседкой и редко выходила из дома, занимаясь своими девичьими делами. Из гадкого утёнка к восемнадцати годам она превратилась в стройную привлекательную девушку.
Дату совершеннолетия, важную в жизни любого человека, семья отпраздновала в ресторане. На следующий день именинница с группой одноклассников уехала в молодёжный лагерь на юг Италии. Такой подарок она получила от семьи на день рождения. После отъезда дочери Юлия с пристрастием поинтересовалась у мужа:
– Альберт, почему ты подарил Монике дорогую золотую цепочку? Я не знала об этом подарке, пока она мне не показала. Что это значит?
– Ничего, – ровно ответил Альберт, но взгляд от жены отвёл. – Не успел тебе сказать – закрутился.
– Не хочу плохо думать, но почему-то твой ответ меня не убедил, – задумчиво произнесла Юлия. – Я – мать, и честно предупреждаю: если ты хоть пальцем тронешь мою дочь, я отрежу тебе остатки того, что ты носишь в брюках и что у тебя ещё осталось от твоей прошлой бурной жизни.
– Почему ты со мной разговариваешь таким тоном? Ты сошла с ума? – с вызовом ответил Альберт, плохо скрывая испуг.
– Нет, не сошла. Я отвечаю за свои слова, помни о них! Я догадываюсь, чем могут закончиться дорогие подарки молодой девочке за спиной матери.
Разговор в резких тонах на щекотливую тему оставил гнетущее впечатление у обоих супругов, и каждый затаился в собственных мыслях. Время шло, ничто больше не настораживало Юлию в отношении мужа к дочери.
Однажды поздним вечером позвонила подруга Юлии Ирма из Киля и, плача, сообщила, что умерла мама.
– Альберт, я хочу дней на десять поехать к Ирме. Надо ей с похоронами помочь и затем хоть немного побыть рядом. У Ирмы были очень хорошие отношения с матерью, не знаю, как она будет жить одна, без неё.