Умереть, чтобы выжить

Терешкова Анна

– Невежливо, знаешь ли, стрелять в любимого дядюшку, – губы мужчины растянулись в кровожадной ухмылке, стрела в пальцах переломилась пополам, осыпаясь затухающими искрами.

Дядюшку?!

Видимо, на моем лице все же отразилось удивление, потому как, шумно выдохнув, он добавил:

– Пусть они и погибли, но ты по-прежнему – моя дорогая племянница.

Если он – брат отца Наисы, выходит, этот мужчина… заклинатель!

– Наиса, – от мрачного голоса я непроизвольно отступила назад, – твой взгляд меня огорчает. Почему я не вижу в твоих глазах жажды мести? Неужели

ты решила предать меня?

– Я не давала вам клятвы, – эта реплика рефлекторно сорвалась с губ.

– Ты давала ее, стоя на руинах Иствуда, когда слышала отголоски умирающих. Ты дала слово, что отомстишь за убийство родителей.

– Да, – согласилась с ним, поскольку спорить в такой ситуации было бесполезно, а раз он об этом упомянул, значит, присутствовал в тот момент. – Я приложу все усилия, чтобы виновные понесли наказание. Но сделаю это по-своему. Я не стану уподобляться тем, кто устроил побоище, – четко и медленно выговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Значит, таково твое решение, – с какой-то досадой выдохнул заклинатель. – Сдается мне – на него повлияли они.

Обернувшись, сквозь рассеявшийся туман я увидела сражающихся Ларэя и Туана.

– Нет! Никто не влиял на мое решение! – выкрикнула я.

Просто я не та Наиса, которую вы знаете.

– Думаешь, они примут тебя, глупая девчонка?! – ядовито выплюнул он. – Ты навечно останешься дочерью предателей. Безродной! А когда они узнают, что ты помогала мне свергнуть королевский род, неужели и вправду веришь, что тебе оставят жизнь? Наиса, у тебя нет выбора, нет иного пути, кроме этого, – зловеще выговорил «дядя».

– Выбор есть всегда. Вопрос в том, сможем ли мы жить с его последствиями, – возразила ему. – Выбор есть и у вас. Остановите начатую вами войну. Месть не вернет к жизни погибших! – отчаянно попыталась до него донести, хотя и понимала, что эта затея с самого начала была обречена на провал.

– Кто сделал тебя такой слабой?

В алых глазах появилась ледяная ненависть.

– Я не стану марать свои руки кровью.

– Тебе и не нужно, – дружелюбно сообщил заклинатель. – Твоя задача – стоять подле меня, когда падет нынешняя власть.

– Отказываюсь!

– Тогда ты умрешь!

С этим тихим шипением, обрушившаяся сверху атака вдребезги разнесла мой щит. У меня не было и шанса против заклинателя. Но он бы появился, если бы я смогла уничтожить его странное заклинание, заставляющее парней убивать друг друга.

Стрела, выпущенная из лука, даже не достигла стены тумана, артефакт полностью утратил свою силу. Отбросив в сторону бесполезную железку, принялась плести заклинание. Но уворачиваться при этом от атак заклинателя было тяжко. На теле все больше и больше появлялось ушибов и порезов. Он играл со мной, как кот с мышей. И все же ни одна из его атак не была смертельной.

– Вы не убьете меня, дядя, – сплюнув кровь, я растянула губы в издевательской усмешке.

Мое дыхание было тяжелым, каждая клеточка ныла от боли, ноги дрожали, а тело казалось слишком тяжелым. Но я изо всех сил старалась не показывать страха.

– Я нужна вам. Вам нужна бедная сиротка,

которая лишилась родителей по вине королевской тирании, чтобы получить шанс привлечь на свою сторону народ королевства. Будь все по-другому, вы бы уже убили меня.

– Не переоценивай свое значение, – с ленцой в голосе выговорил заклинатель, медленно обходя меня по кругу, словно тигр, готовящийся наброситься на свою добычу. – Я все еще не отобрал твою жизнь лишь из любви к погибшему брату! Но все меняется. И подростковый бунт легко усмирить, если отобрать любимые игрушки.

От улыбки, с которой он это произнес, у меня мурашки пробежались по позвоночнику. Проследив за его взглядом, я поняла, кого именно он подразумевал под словом «игрушки».

– Не смейте! – прорычала я, но когда обернулась, «любимого дядюшки» уже и след простыл. – Ларэй! Туан! Прекратите!

Бросившись к ребятам, я натолкнулась на невидимую преграду, будто меня от них отделяло прочное стекло. А парни продолжали пытаться друг друга убить, используя атаки невероятной силы!

– Боритесь! Вы видите иллюзию! – я изо всех сил колотила кулаками по барьеру. – Мистэил! – воззвала я к пламени, но горло снова опалило жаром.

Отступив назад, начала плести атаку пытаясь разрушить преграду. Пыталась даже, несмотря на то, что собственные ладони покрылись ссадинами и ожогами. Чем сильнее были неконтролируемые заклинания, тем больше калечила собственные руки.

А когда Ларэй замертво повалился на землю, истекая кровью, сердце пропустило удар.

– Быть… не может…

Даже когда поняла, что угодила в другой мир, не была так шокирована и напугана. В эти секунды во мне что-то оборвалось. Пусть и не мой, пусть и принимает меня за другую, но он стал единственным другом, тем, кому я могла бы открыться.

Его грудь не вздымалась от дыхания, глаза безжизненно смотрели в пустоту, на губах застыли капли крови. А в тот момент, когда его судьбу повторил Туан, из моего горла вырвался душераздирающий крик. Магия в теле вскипела с такой силой, что вырвавшийся всплеск пламени разорвал барьер, испепелил землю, сжег туман и ринулся к воротам. К воротам, где я услышала их голоса, увидела шок и гнев на лицах.

– Но как?.. Почему… они… живы?.. – сорвалось еле слышное с губ, прежде чем ревущий багровый огонь полностью все поглотил.

***

В глухой тишине был слышен лишь звук дождя. Холодные капли барабанили по крышам серых домов и вымощенной камнями дороге. В переулке, окутанном полумраком, Наиса стояла напротив незнакомца, чьего лица я не смогла рассмотреть, видела только черно-золотой рисунок на тыльной стороне его ладони. И хотя слова ускользали от меня, чувства, что она и я испытывали в тот момент, разрывали сердце.

Этот человек не был врагом или другом, но его слова принесли невероятную боль. Мир просто рухнул в одночасье, словно я оказалась на пепелище своей жизни. Возникло чувство, которое описать словами невозможно, и те, кто не испытывал его, не смогут понять. Ненависть и гнев сводили с ума. А в голове билась только одна мысль: «Это ложь!»