Умереть, чтобы жить
Шрифт:
39
Конечно же, конечно, самодеятельная игра в детектива смешна, бессмысленна и, наверно, опасна. Надежда посмотреть в глаза главному злодею не больше, чем на загробную жизнь, в которой встречаются все близкие. Но сила надежды заключена в её гипнотической привязчивости.
После встречи с Вилли Аня два дня провалялась на своем диване, грызя соленые крекеры — больше ничего её организм не принимал. Она пыталась осмыслить услышанное и как-то связать его с «испанкой» Ларой. Что так упорно пытался сообщить ей Карлос в клубе? Неужели
Аня схватилась за телефон и попросила Дениса о встрече.
— Я заеду к тебе сам, — неожиданно предложил Денис, забыв о конспирации. Через полчаса он стоял между шифоньером и окном в Аниной комнате, громоздкий, нелепый, мрачный.
— Не могу сидеть — нервы ни к черту. Мечусь, дергаюсь. — В подтверждение своих слов, он переместился в противоположный угол. — Приехал чтобы поговорить о наших делах. Прятаться больше не имеет смысла. Мои планы раскрыты. Наши противники держат нас под колпаком. Возможно, придется вступить с ними в некий союз, — с обреченной откровенностью заявил Денис.
— Что бы докопаться до правды? — Аня с ногами сжалась в углу дивана.
— Что бы сохранить свою шкуру, дорогая… Боюсь, никто никогда не узнает, кто стоит за теми громкими убийствами, что происходят чуть ли не каждый день. И наш случай — не исключение.
— Но ведь что-то вырисовывается! Я встречалась с Вилли — тем человеком, с которым жил Карлос. — Аня вопросительно посмотрела на Дениса, но он не подал знак замолчать. Напротив, поддержал тему:
— Из его мастерской он и выбросился… Жуть — восьмой этаж.
— Карлоса вытолкнули. Он сопротивлялся. Вилли знает об этом, но его заставили молчать, пригрозив, что свалят убийство на него.
— Не удивляюсь. Я предполагал что-то подобное.
— Но ведь самое главное вот в чем: его убили накануне нашей встречи! Он хотел со мной увидеться, чтобы сообщить о какой-то опасности, грозящей мне. А может, Михаилу. Я не поняла. Именно здесь надо копать!
Денис сел рядом с Аней. Тяжело вздохнул, сжал ладонями виски и попросил: — Оставь это, Анна…
— Ладно, я поняла… Ты вышел из игры.
— Попробую объяснить. То, что случилось с Карлосом и Михаилом, может случиться со мной или с тобой. Ты менее опасна, а следовательно, у тебя больше шансов уцелеть. А мне отчетливо дали понять, чтобы в это дело не совался. Я послушался.
— Значит, тебе удалось что-то узнать?
— Поверь, все, что я раскопал, отвратительно. Бессмысленно лезть дальше. Глухая топь — чем больше дергаешься, тем сильнее затягивает и меньше надежды на спасение. А спастись все же хочется — инстинкт.
— Мне кажется, ты сейчас выступаешь, как по радио. Нас подслушивают?
Денис с усмешкой пожал плечами: — Не знаю. Какая разница — я говорю правду. И прошу меня выслушать до конца… — Он снова вскочил и начал мерить комнату крупными шагами.
— Вот что получается, Аня.. — Он внимательно изучал обшарпанную полировку шифоньера: — Я вынужден уехать.
— Ты в самом деле виноват?
— Господи, детка! Бизнес никогда не бывает чистым. Вопрос в пропорциях — ложка на бочку или ведро к ведру… Не об этом речь… Мне надо исчезнуть, и чем скорее, тем лучше.
— С Алиной?!
— В том-то и проблема… Мы с ней давно чужие, очень чужие. Я старался отвлечься, занять себя делом, мимолетными интрижками, но… — Денис снова обратился к шкафу. — … Но я не могу заставить себя не думать о тебе…
Аня с тупым недоумением смотрела на человека, о котором так долго мечтала. Давно, в какой-то другой жизни. Ни любовные признания, ни безумные сообщения о побеге теперь не трогали её. Все это не относилось к тому единственно важному, что составляло сейчас смысл её жизни. Главное, — Денис оставил расследование. И, очевидно, в этом деле теперь ей не поможет никто.
— Я буду писать тебе шифровки. — Попыталась улыбнуться Аня. — Сообщать о своих следственных успехах.
— Нет. Мы уедем вместе! — строго глядя ей в глаза, сказал Денис.
— Ты бредишь. — Аня поднялась.
— Понимаю, тебе надо подумать. Не говори сейчас ничего, только имей ввиду, ты — женщина моей жизни.
Аня открыла рот, чтобы возразить, но Денис сделал жест, означающий молчание, и предложил:
— Стоит выпить кофейку по этому поводу… Не отвергай мое предложение с ходу, обдумай все хорошенько.
Он поманил Аню пальцем в коридор, но до кухни они не дошли — заперлись в ванной. Здесь так и не починили колонку, из крана постоянно текла холодная вода. Свет мутной лампочки не скрывал убожество и разорение. Места для водных процедур, а тем более, для беседы было совсем немного. Аня прижалась спиной к вешалке с полотенцами. Денис открыл душ и кран в раковине, а потов встал рядом, опираясь руками о стенку за Аниными плечами. Он говорил, выдыхая слова прямо ей в лицо.
— То, что я сказал, правда. Ты нужна мне. Я талдычу об этом сотый раз. А сейчас должен сообщить нечто, совершенно опровергающее искренность моих чувств. Но у меня нет иного выхода… Скажи, Михаил оставил тебе это?
— Что?
— Ну, не знаю, как он назвал — нечто ценное, что надо беречь в случае… в случае его гибели?
— Н-не знаю… — Глаза Ани удивленно распахнулись. — Колье и мои украшения опечатали, счета изъяты…
— Ах, речь идет о другом. Постарайся вникнуть: за границей в моих руках оказалась огромная денежная сумма. Михаил помог спрятать её, а также предоставил мне работу в Москве в своем концерне. Мы стали совладельцами счета — пятьдесят на пятьдесят. Но чтобы ни один из нас не сумел обмануть другого, мы сделали закодированную карту места нахождения тайника и разорвали её пополам, как в старых фильмах поступают шпионы с фотографией. Мы договорились: о хранении части карточки будет знать только жена. На случай катастрофы, естественно.