Умереть дважды
Шрифт:
Бойцы «Ориона» в считаные минуты рассредоточились по вершине южного склона безымянного ущелья, готовые атаковать противника. Шепель доложил, что занял пост раннего обнаружения духов, откуда хорошо просматривается метров триста ущелья. Тимохин доклад принял.
В 4.27 на связь вышел Соловьев:
– Орион! Я – Мираж, к бою готов!
– Принял! Кто у тебя на восточном фланге?
– Дрозд!
– Передай ему, чтобы связался с Шепелем, согласовал взаимные действия по задаче, которую доведет Михаил. Только быстро, Мираж!
Тимохин отключил рацию, передернул затворную раму ручного пулемета, протер платком
Тимохин ошибся. Но не в просчете наиболее вероятных действий душманов, а во времени. Бандиты появились в ущелье не через пятнадцать, а через двадцать минут. В 4.29 на связь вышел майор Шепель:
– Командир! Вижу передовой дозор духов. Три человека. Идут, прижимаясь к северному склону. Сейчас проходят выступ утеса.
Александр вскинул бинокль и увидел трех боевиков, быстро передвигавшихся вдоль склона, внимательно осматривая вершины. Один из них применял прицел от снайперской винтовки, хотя дозорные были вооружены китайскими автоматами, которые держали наперевес, приведенные к бою.
– Вижу, Миша! У одного прицел, у того, что идет последним, – рация. Так! А вот и основной отряд появился.
– Да! Две колонны.
– Пропускаешь духов и пересчитываешь их; если сможешь, определи местонахождение главаря. Впрочем, он наверняка среди троих талибов на лошадях. Рядовым лошади не положены; значит, среди этих троих и Хамиз.
– Не факт, но скорее всего так.
– Предстоящие действия с Дроздом согласовал?
– Так точно!
– Все, Миша, работаем!
Передовой дозор банды, миновав уступ и пройдя еще метров пятьдесят, вышел на середину дна ущелья и остановился. Боевик, имеющий рацию, поднес ее к щеке, что-то передал в эфир. И видимо, получив приказ, указал подельникам на склоны. Талибы осмотрели их, один прошел дальше, двое других осмотрели кусты подножия северного склона. В зону засады начал втягиваться основной отряд. Главарь банды тоже торопился. И он выдал себя: гарцуя на лошади, что-то прокричал. К нему потянулись рядовые душманы. Вскоре вся банда собралась в кучу.
Тимохин тут же вызвал Шепеля:
– Миша! Духи не оставили в тылу резерв?
– Нет, я только хотел связаться с тобой. В сектор обстрела вошло тридцать два боевика. Главаря ты уже и сам определил.
– Определил. Приступаем!
Отключив рацию, командир «Ориона» достал ракетницу, поднял ее, дернул за кольцо шнура. В небо ушла красная ракета. И тут же дважды, опережая остальных, выстрелили снайперы. Пули их дальнобойных, мощных «СВД» пробили черепа двух всадников, повисших в седлах. И следом вершины взорвались массированным автоматно-пулеметным огнем. Бандиты сами поставили себя в невыгодное положение, превратившись, по сути, в мишени, скучковавшиеся вокруг убитого первым главаря. И спецназу хватило одной минуты, чтобы расстрелять это скопище боевиков. Огонь прекратился так же внезапно, как и начался. Внизу валялись в самых неестественных позах уничтоженные бандиты. И только тот, что уходил вперед, – один из дозорных, – кричал, и крики его разрывали
– Духа не добивать! – приказал по связи Тимохин. – «Миражу» оставаться на месте, вниз спускаюсь я, Макаров и Ким! Внимание на тыловые подходы, Шепелю продолжать наблюдение за ущельем, снайперам контролировать запад. Провожу зачистку! – Отключив станцию, он поднялся: – Макаров, Ким, за мной!
Группа из трех человек спустилась к разбросанным в ущелье трупам людей и лошадей. В условиях скученности банды не задеть животных при обстреле было невозможно. Обойдя место бойни и убедившись, что тридцать один боевик мертв, Тимохин приказал Макарову и Киму обыскать трупы, валявшиеся под лошадьми и рядом с ними, сам же направился к продолжавшему кричать душману. Пуля автомата попала ему в живот. Александр сразу понял, что ранение смертельно и жить молодому талибу осталось недолго. И все же его следовало допросить. А чтобы он мог говорить, Александр ввел бандиту сильнодействующий обезболивающий препарат из арсенала специальной боевой аптечки. Боль отпустила, душман перестал кричать и поднял черные, полные слез глаза на командира группы российского спецназа. Александр спросил:
– Кто ты?
– Рахим!
– Рахим из отряда Нури Хамиза?
– Да!
– Вы шли из Чули, чтобы устроить засаду российскому спецназу?
– Да! Таков был приказ. Но… вы опередили нас! Теперь в Чули без отцов, мужей и сыновей останутся все семьи. Вы убили почти всех мужчин.
– Но ведь вы хотели убить нас. Не мы пришли в Чули, а Хамиз привел вас сюда. Останься вы дома, мы ушли бы, и не было бы бойни. Хамиз виноват в том, что произошло. И те, кто приказали ему вести вас на смерть.
– Но… но и вас никто не звал в Афганистан.
– Ошибаешься. Звали. Люди, которых твои подельники захватили в заложники. Мы освободили своих соотечественников и не имели никакого желания воевать с вами.
Молодой афганец спросил:
– Я умру?
Тимохин не стал лгать:
– Да, юноша, и совсем скоро. Так что молись.
– Я – воин, я должен умереть с оружием в руках, тогда на небесах меня ждет почет.
– В рай мечтаешь попасть?
– Дай мне автомат. Я должен умереть с оружием в руках.
– И чего тебе не жилось нормально, мирно? – вздохнул Тимохин. – Ладно, ты сделал свой выбор.
Полковник поднял автомат раненого боевика, отсоединил магазин, передернул затворную раму, выбросив патрон из патронника, положил автомат на грудь умирающего моджахеда:
– Держи… воин! Теперь Всевышний с распростертыми объятиями примет тебя там, на небесах, куда ты так стремился.
Афганец ничего не ответил, он закрыл глаза, сжав одной рукой цевье автомата. Тимохин отошел от него, достал рацию:
– Внимание всем: отход по вершинам на запад. Остановка и спуск по моей команде. По-прежнему отслеживать подходы к ущелью. Вперед!
Боевые группы снялись с позиций и колоннами направились на запад, уходя от места расстрела банды Нури Хамиза.
Пройдя двести метров и увидев, что ущелье расширяется, образуя площадку, вполне пригодную для приема вертолета, Тимохин извлек из кармана рацию и попробовал вызвать Крымова:
– Крым на связи!
– Это «Орион»! Банда Хамиза уничтожена. Всего тридцать два человека, включая главаря. Я же говорил, что духи придут сюда и мы опередим их.