Умереть и не встать
Шрифт:
Я, превозмогая тошноту, обошла тело Вероники и открыла дверку серванта. Там я увидела пачку денежных купюр различного достоинства. Вытащив из нее пятидесятирублевую, я быстро сунула ее в карман юбки и бегом бросилась к двери. Запирать ее я не стала.
Спускаясь по лестнице и чувствуя, как дрожат и вибрируют при этом мои колени, я успокаивала себя тем, что взяла деньги, которые мне как бы и причитались: Вероника же обещала заплатить мне за такси! Если бы не необходимость, я бы ни за что не взяла эти деньги.
Шофер такси был
Вовремя я отсюда сдернула! Не хватало еще попасть в руки к служителям правопорядка. Несколько раз со мной уже случалось такое и, скажу я вам, ощущение это не из приятных. Во всяком случае, продолжения мне бы не хотелось.
Заскочив в троллейбус, я попыталась унять бешено колотящееся сердце и постаралась спокойно подумать над сложившейся ситуацией.
Так. Вероника убита за те несколько минут, что я добиралась до нее. Значит, за это время кто-то проник в ее квартиру и всадил в грудь нож. Логично, – усмехнулась сама себе.
Так, я потихоньку начинаю обретать чувство юмора, это уже хорошо. Значит, отхожу постепенно.
Что мне грозит в данной ситуации? Многое. Меня могли видеть соседи входящей в подъезд или квартиру. Они могли также заметить такси, в котором я приехала. А если еще кто-то из них случайно запомнил номер этого такси, то вообще получается е-мое. Найти водителя – пара пустяков. Потом показать ему мое фото, по которому он моментально меня опознает, и… Прощайтесь со свободой, Ольга Андреевна! Вот так, ни за что ни про что попасть?
Я не могла понять, для чего меня звала Вероника? Что она хотела мне сообщить перед смертью?
Но главное сейчас не это. Главное – решить, куда мне деваться. Ехать домой нельзя – там меня сразу найдут. Нужно где-то спрятаться хотя бы на несколько дней, пока ситуация не прояснится. Может быть, за это время откроются какие-то новые обстоятельства, оправдывающие меня. Может быть, Полине удастся найти настоящего убийцу? Господи, Полина! А что, если поехать к ней? Нет, тоже нельзя. К Полине ведь наверняка придут тоже. Куда же мне ехать, черт подери?!?
– Девушка! – возник над ухом очень противный голос, который бывает только у всяких инспекторов и кондукторов. – Что у вас за проезд?
– Я… Это… – сглотнув слюну, попыталась я объяснить. – У меня денег нет… Можно, я так доеду? Мне недалеко…
– Пешком ходите в таком случае! – гаркнула кондукторша – потная, толстая тетка с красным лицом, которое она обмахивала ожерельем из талочников. – Ишь чего – денег у нее нет! А одета-то вон как хорошо! Ладно бы какая бедная женщина была – можно было б навстречу пойти, а то ишь, вырядилась, а на талончик денег нет! Покиньте салон!
Она так визжала, что у меня заломило в ушах, потом там поплыл какой-то звон, и я испугалась,
– Я сейчас выхожу… – прошептала я, сползая с сиденья и, как сомнамбула, двигаясь к выходу.
– Вот и выходи! И нечего в троллейбусах без денег ездить! – провизжала она мне вслед.
«Господи, если она сейчас же не замолчит, я просто умру…» – подумала я, хватаясь за поручень.
На мое счастье, в этот момент троллейбус остановился и распахнул двери. Я, спотыкаясь, сошла вниз.
– И пьяная еще! – визгливо прокричала тетка. – Ездит тут всякая шваль!
«Господи! – взмолилась я. – Дай мне только сил вынести все это, больше ни о чем не прошу!»
Тут троллейбус захлопнул двери и умчал от меня навсегда противную потную тетку, у которой, очевидно, большие проблемы в сексуальной жизни, неудовлетворенность от которой она выплескивает на бедных молодых женщин, молодости и привлекательности которых просто завидует.
Подумав так, я поймала себя на мысли, что во мне просыпается профессионализм психолога: я оценивала ситуацию именно с точки зрения своей профессии.
Я, пошатываясь, брела по улице. Денег у меня не было совершенно, не на что было даже купить жетончик, чтобы позвонить Полине. Шла и не знала, куда. собственно, иду.
Осмотревшись, я убедилась, что ехала, оказывается, совсем не в ту сторону, в которой находится мой дом. Хотя мне ведь все равно нельзя домой…
Так, нужно хотя бы определить, где же я нахожусь? Какой-то частный сектор…
Я посмотрела на название улицы, написанное на углу одного из домов. Табличка мне сообщила, что эта улица называется Октябрьская. Сразу же всплыло в памяти, что в каком-то Октябрьском переулке проживает Дрюня Мурашов…
Стоп! Вот к кому можно пойти – к Дрюне! Это, действительно, будет самым лучшим местом для моего временного укрытия.
Так, в каком же из этих переулков находится Дрюнин дом? Обычно я заходила к Мурашову с другой стороны, а теперь что-то никак не могла сообразить, где же он живет. А может, еще и стресс сказался…
Я поплутала по переулкам и, наконец, наткнулась на нужный. Точно, вот он, Дрюнин дом – веселый такой, как и его хозяин, и такой же безалаберный: перекосившийся набок, крыша, покрашенная в задорный ярко-зеленый цвет, тоже как-то криво торчит, калитка тоже перекошена и держится на честном слове…
Я толкнула калитку, которая тут же отвалилась, прошла во двор и аккуратно приставила калитку обратно: такой ритуал был заведен у Дрюни. Конечно, калитку можно было починить, но ведь это отнимает время…
Дойдя до двери, я отчаянно заколотила в нее кулаком. Никто не открывал. Я без сил опустилась на крыльцо. Господи! Неужели ты лишишь меня последней надежды? Неужели я не найду здесь приюта?
В этот момент издалека послышался звук шагов, потом дверь распахнулась, и я услышала удивленный Дрюнин голос: