Умные сволочи
Шрифт:
Она подняла очередную бумагу.
— Вот. Это ведомость успеваемости. Тишков Николай окончил школу с серебряной медалью. Сергей — ага, ага… в общем, середнячок. Можете посмотреть. И, пожалуй, это все, чем я могу вам помочь.
— А данные на них — когда родились, кто родители?
— Это пожалуйста. Это у нас есть.
Директриса достала очередной листок.
— Хотите, сделаем ксерокопию? — уточнила она.
— Если можно.
Зажав в зубах сигарету, мрачная фурия поднялась, прошла
Алина тем временем смотрела на фотографию. Они словно гипнотизировали друг друга — этот снимок и живой человек. Алина никак не ожидала увидеть такое. Директриса сказала, что больше ничего не может предоставить, но и того, что она сообщила, достаточно… Интересно, для чего? Чтобы еще больше запутаться?
Алине захотелось поскорее убраться отсюда, вернуться в дачный поселок и выяснить у Тишкова, что он за фрукт.
Она поморщила лоб. Что-то у нее в сознании всколыхнулось. О чем-то таком она уже думала. Вот только о Тишкове ли? Или о дачном поселке вообще? Что же это?
Находясь в кабинете директрисы, она не смогла ничего вспомнить. Алина спешно откланялась, прихватив ксерокопии.
На крыльце своего дома Алина услышала тревожную трель своего сотового телефона.
После посещения школы она проехала на «Ауди» по городу, прикупила съестного и напитков и теперь, с двумя пакетами в руках, пыталась открыть дверь.
Телефон продолжал звонить, и казалось, он не замолкнет никогда.
— Кому это не терпится? — она вошла, поставила пакеты на пол и, тяжело вздохнув, поднесла трубку к уху.
— Косовская Алина? — на другом конце послышался вздох облегчения. — А что это мы не отвечаем?
По тону она тут же поняла, что звонят из полиции. Только кто? Земской или Обалденный?
— Кто это?
— Обалденный, — внес ясность звонивший.
— И что? — с досадой произнесла она.
— У нас появились новые данные. Так что мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— То есть теперь мне необходимо к вам приехать?
— Это уж точно, — довольно произнес Обалденный. — Вам нужно к нам приехать.
— Прямо сейчас? — она посмотрела на часы — стрелка приближалась к пяти вечера; и досадно было — она ведь только что из города, нет бы ему раньше позвонить…
— Ну, — Обалденный задумался, подышал в трубку и смилостивился. — Давайте уже завтра. С самого утра? Договорились? Скажем, на десять.
— Давайте на десять, — согласилась она.
— А кстати, — неожиданно спохватился Обалденный. — Вы целый день находились дома?
— А я разве под домашним арестом? — поинтересовалась Алина.
— Вы под подпиской о невыезде, — важно уточнил Обалденный.
— Ну так я не выезжала… Что у вас там стряслось? Надеюсь,
— Стряслось… — мрачно протянул Обалденный. — Вы попали в точку — убийство и стряслось.
Она прикусила губу. «Вот дура, и кто тебя за язык тянул? Какая ты, старушка, несдержанная стала, однако».
Обалденный замолчал, видимо, решая, стоит ли по телефону уточнять детали, но затем все же посчитал — стоит.
— Вы знали некоего Бориса Бабкина?
— Я не знаю никакого Бориса: ни Бабкина, ни Дедкина.
— Жаль. Это друг вашего брата Геннадия. И он найден с дыркой во лбу. И знаете, какой пистолетик проделал эту дырочку?
Алина едва не застонала. Она только тут вспомнила слова ночного гостя, Виктора, о том, что их было трое — третьим был Борис. Получается, это и есть Борис Бабкин.
— Ага, догадываетесь, — удовлетворенно подвел черту Обалденный. — Так что вы подготовьтесь, пожалуйста. Мне нужно будет знать, что вы делали…
И тут он назвал дни. И выходило, что Борис был убит раньше Геннадия.
— Вы меня слышите? — обеспокоился Обалденный молчанием в трубке.
— Я слышу, — подтвердила Алина. — Следствие продолжает вести… Земской?
— А что такое? — насторожился Обалденный. — Земской хороший опер. И нет смысла его от этого дела отстранять.
— Хороший опер. Только к женщинам относится предвзято. И вас на это, вижу, подбивает.
— Это вы зря… — засмеялся Обалденный. — Кстати, я просмотрел ваш послужной список. Впечатляет. Но… Хм. У вас погиб муж. И вы ушли из органов именно поэтому. Значит, все же нервный срыв был?
— Срыва не было. Но чувствую, что таковой при вашем содействии может произойти, — многозначительно сказала она.
И Обалденный ее понял.
— Вот только не надо. Я хотел бы вас видеть в здравии. Значит, завтра, как условились. Договорились?
Она пробурчала что-то невнятное, а затем отключила связь.
И тут же услышала во дворе шаги.
Алина вздохнула. Неужели Земской? После Обалденного его еще только и недоставало…
В дверь постучали, а затем, не дожидаясь ответа, ее открыли.
Это был не Земской.
В тех же шортах и белоснежной футболке навыпуск на пороге стоял Николай. Только в руках у него не было цветов и коньяка. Зато было нечто другое. Что-то под полотенцем.
— Простите, — скромно проговорил он, — я тут вас дожидался. Вернее, мы с Людмилой вас дожидались.
Тишков прошел к столу и поставил то, что принес. Под полотенцем оказалась утятница.
— Людмила приготовила мясное рагу, — он уверенным жестом показал, что попытки отказаться не будут приняты. — Не спорьте. Вы только приехали. Вы устали. Не стоять же вам у плиты…