Умолчания
Шрифт:
Да не ступлю на каменный причал,
Особенно на тот, где все кричат,
Что знают тайну жизни или смерти.
Да не поверю собственной мечте,
Да усомнюсь в ее фасадах гладких,
Да усмехнусь, вглянув в лицо страстей –
В особенности тех,
Что яростны и сладки.
Но не сойду с таинственной черты,
Алмаз от пепла отделившей строго
Не рассуждающим мерилом красоты
Как мир от морока,
Как
Безмолвно. Безошибочно. Сурово.
Хлеба белого поешьте
Хлеба белого поешьте,
На ладонь словите солнце,
Потому что очень скоро
Это вспомнится как счастье
Но зато потом, быть может,
Птица крылышком прочертит
Буки-веди по пространству,
Да читать вы не горазды
«Относительно спокойно».
«Относительно стабильно».
Без пяти как упокойники,
С неба перышко словите
Я болен, не знаю, не вижу
Я болен, не знаю, не вижу
На что-то смертельно обижен
И с кем-то не сведены счёты
И в доме присутствует кто-то
Он бродит по комнатам глухо,
Неведомо враг или друг он
И серая гамма тумана
Плывёт из ночного бурьяна
И он говорит мне: «Ты нищий,
Ты время растратил на мифы»
И время летучею мышью
Скользнуло по мигам убитым.
И время скользнуло по мигам,
По мифам земным и крылатым,
И что-то молчало как рифы
Под днищами пёстрых фрегатов.
«Я Оле-Лукойе, – сказал он, -
Я нянчил тебя с колыбели
И жизнь тебе только казалась
Под дудочки мягкие трели
И жизнь тебе только приснилась
И в мире не радость, а прелесть,
И грезят сновидцы о силах
Под дудочки мягкие трели»
И я закричал ему: «Дай мне
Очнуться, чтоб выплыть в тумане!»
И что-то молчало как камни
Молчат под ночными дождями.
Где ты схимник и витязь?
Где ты схимник и витязь?
Где ты мудрости проседь?
Где ты голос из выси?
– Это женщина просит?
Где ты невидаль-чадо,
Чтобы нежить и холить,
Где ты чудо начала?
– Это женщина молит
Где ты, дерзкий и ладный,
Где ты, знойный и острый,
Искуситель желанный?
– Это женщина просит
Совместить в триедином –
И на плаху готова
За отца и за сына
И
Не говори, не говори
Не говори, не говори,
Не пересуживай заспинно –
Вчерашний день неповторим
И обернувшийся застынет
Не говори о планах на,
О видах на день и на вечность,
И что на ком-нибудь вина
И что советует советчик.
Не говори, чтобы царить,
Не говори, чтобы казаться,
Чтоб говорить не говори,
Чтоб покорить и оправдаться –
Но говори, когда тоска
В чужом зрачке кричит подранком,
Когда не поздно и не рано,
А вовремя – и на века.
Отдавайся, сестра моя встречному
Отдавайся, сестра моя встречному,
Отдавайся в мечте и беспечности,
Будь беспочвенней, легче – и вечное
Непорочно прольется в сердечности
Отдавайся, сестра моя, каждому,
Тяжесть ноши пушинкой окажется,
Уступай прихотливым влечениям,
Как кораблик плывет по течению
Растворяйся, сестра моя, в воздухе,
Расточайся улыбкой и возгласом,
Чтоб совсем невозвратно пропала ты,
Как углы оплывают овалами
И когда ты расплавишься в золото,
Поубавится странникам холода
Стеарин претворился в свечение,
И кораблик поплыл по течению
Я увидел свое отраженье в стекле
Я увидел свое отраженье в стекле,
Отраженье свечи и дрожанье зрачка
Но не свечи, а лампа была на столе
И зрачок не дрожал, а бежал по строкам
Я подумал, что, может быть, умер давно
Не заметив, когда отражением став
И сижу при свечах и смотрю сквозь окно
Как когда-то при лампе чертил на листах
А потом набежало другое лицо
Это ты подошла и коснулась плеча
И я понял, что верно и жил мертвецом,
Что и ты умерла, так и жить не начав
Жизнь подошла к срединной точке
Жизнь подошла к срединной точке,
К священной точке на груди
Увидеть мост и крикнуть: «Отче,
Переведи!»
Увидеть белыми огнями
Преображенную судьбы
И дальний крест, и тайный камень
На недоступном берегу
И на изжитое не глянуть
И не позариться окрест –