Умри, моя невеста
Шрифт:
На диване, поставив на колени ноутбук, полулежала совсем юная девушка в белой футболке и темно-синих джинсах в мелкую полоску, с такими же, как у матери, длинными, светлыми волосами. Только они у нее были распущены по спине. И та же прямая, короткая челка на лоб, как у Ларисы. Вообще, они были удивительно похожи, причем у меня создалось впечатление, что Лариса намеренно усиливает это сходство стилем одежды и прической – чтобы соответствовать возрасту дочери. Наверняка она бывала счастлива, если их с Катей принимали за сестер. Надо отдать ей должное, выглядела Лариса
– Камилла! – повысила голос мать.
Девушка подняла голову. Она тут же перевела взгляд на меня и, кажется, осталась не очень довольна.
– Камилла, пойдем к нам, отец просит, – проговорила Лариса.
Камилла помотала головой и поднесла руки к ушам, показывая, что она ничего не слышит.
– Да убери ты эти затычки! – раздраженно проговорила мать, подходя к ней и выдергивая из ушей дочери наушники.
– Мама! – недовольно произнесла та. – Что такое?
– Отец зовет! – повторила Лариса.
– Я сейчас не могу, у меня важная переписка, – отмахнулась Камилла.
– Отец хочет тебя видеть! Он расстроится! У него был тяжелый день! – перечисляла Лариса все возможные аргументы.
– Ну, я приду обязательно, только позже, ладно? – смягчила тон девушка. – Скажи, что я тоже соскучилась.
– Вот, познакомься, это Евгения Максимовна, помощница отца. Она поживет у нас, – отрекомендовала меня Лариса.
– Очень приятно, – кивнула девушка, не отрывая глаз от экрана ноутбука.
– И чего ты находишь интересного в этой аське? – поморщилась Лариса.
– Не в аське, а в «Контакте»! – поправила Камилла.
– Да одно и то же! – махнула рукой мать. – Вообще, я считаю, что это пустая трата времени. – Она повернулась ко мне, апеллируя как к союзнику. – Все эти глупые записки! Ну кто станет дружить или знакомиться через Интернет? Какие-нибудь убогие люди!
– Я там познакомилась с Вадиком! – с негодованием отвергла версию матери Камилла.
Она даже поднялась на постели и уставилась на нас, пылая праведным гневом.
Мать, видимо, не нашла что возразить, потому что только повторила:
– Как освободишься, подойди к отцу. Нехорошо так. – И вышла из комнаты вместе со мной.
– Современная молодежь! – с улыбкой пожала я плечами на выразительный взгляд Ларисы.
– Ладно, пойдемте, – со вздохом махнула та рукой.
Сидеть вместе с Бобровыми мне не очень-то хотелось. Всеволод Евгеньевич хоть и не был уже в полном раздрае, все же находился под впечатлением от сегодняшнего инцидента и периодически вновь принимался его вспоминать и делиться с супругой своими переживаниями, та принималась его успокаивать. Чуть позже к родителям присоединилась Камилла. Слава богу, у Боброва хватило ума не рассказывать ей о происшествии, вместо этого он принялся расспрашивать дочь, как прошел ее день и что интересного произошло.
Я явно чувствовала
Бобров не стал долго засиживаться, тем более что жена нацедила ему с полстакана успокоительного, и лекарство, помноженное не алкоголь и стресс, привело к тому, что Всеволод Евгеньевич вскоре стал тереть глаза и длинно зевать. Камилла к этому времени уже упорхнула к себе.
– Давайте спать, – предложил Бобров, поднимаясь. – Завтра с утра на работу.
– Всеволод Евгеньевич, – на всякий случай предупредила я, – может быть, после случившегося имеет смысл отсидеться дома?
– Ни в коем случае! – ответил Бобров. – Во-первых, у меня масса дел! Во-вторых, я не хочу, чтобы эти ублюдки думали, что я испугался!
– Ложная бравада совершенно неуместна, – заметила я, но Бобров был категоричен: – Нет, нет и нет! Мне обязательно нужно быть в магазине! Я должен лично проверить отчетность и документы для налоговой!
– Ну что ж, как вам угодно, – ответила я и откланялась. – Окна и шторы на ночь не открывайте.
Затем я отправилась в предназначенную мне комнату. Отделанная довольно стандартно, она тем не менее была очень удобна. Все вещи, включая мебель и разную мелочь, были функциональны. Особенно рада я была телевизору со встроенным ди-ви-ди и тумбочке с дисками. Хороша была и кровать – полутораспальная, но просторная. Порывшись в стопке и почитав аннотации к фильмам, я выбрала диск и, вставив его в проигрыватель, растянулась на постели. Потом отзвонилась домой и поставила в известность тетю Милу о том, что у меня работа на неопределенный срок и что дома меня пока не будет. Заснула я в привычное для себя время и всю ночь проспала совершенно спокойно.
Наутро я проснулась первой и после душа спустилась вниз в поисках съестного. Внизу было пусто: Бобровы еще спали в своей комнате. Я не стала лазить по холодильнику, но заглянула в буфет в надежде найти кофе. Не успела я достать чашку, как услышала едва уловимый шум и поняла, что это поднимаются металлические ворота…
Прижавшись к стене, я чуть отогнула уголок шторы и выглянула наружу. По дорожке неторопливой походкой шла женщина в возрасте, неся в руках две хозяйственные сумки. Я поняла, что это домработница, просто не думала, что она приходит так рано. Успокоившись, я продолжала наблюдать. На крыльце женщина поставила сумки на пол и полезла в карман. Достала ключ и открыла дверь.
Я нарочно слегка громыхнула чашкой, чтобы не испугать женщину своим присутствием. Она прошла в кухню и посмотрела на меня внимательно.
– Доброе утро, – улыбнулась я.
– Доброе, – низковатым голосом отозвалась она. – Вы Евгения?
– Да, Евгения, – подтвердила я.
– Всеволод Евгеньевич предупреждал о вас, – кивнула она, доставая из сумок продукты и выкладывая их на стол. – Завтрак у нас в половине восьмого, так что придется подождать.
– Я просто хотела выпить кофе, – призналась я.