Умри в одиночку
Шрифт:
Громко во всём отделении никто не смеялся, хотя внизу ещё более громко работал двигатель небольшого колёсного трактора, так называемой «пукалки», и заглушил бы любой смех. Тем более смех с расстояния в пятьдесят с лишним метров.
– Да зачем вам в деревне трактора-то нужны? – невинно спросил рядовой контрактной службы Сашка Венчиков. – Моя нет, чтобы понимает, как говорил недавно один пленный бандюган…
Сашка хитрый и въедливый, всегда с подколом спрашивает и даже речь свою ставит так, словно левой ногой правое ухо чешет. А простоватый и добродушный Мишка обычно на любые подколы попадается и Сашку в ответ никогда не подкалывает, хотя во взводе все знают, что,
– Как это – зачем? Ты с какой колокольни вчера дербалызнулся? Деревня же, блин… Там, кроме трактора, почитай, ничего и не нужно…
– Да ты один десять тракторов заменишь… Ездили бы уж сразу на тебе… Дешевле обойдётся… Заправили до кадыка самогонкой, и вперёд… А ты, если тебя хорошо обуть, никогда не забуксуешь… Надёжный… Проверено…
Уж в этом-то, знали все, была большая доля правды. Здоровьем и силищей бог Мишку не обидел. Даже командир взвода лейтенант Черкашин, сам человек ладно скроенный и сшитый, глядя на Мишкины мышцы, сказал однажды:
– Тебя хоть сейчас на чемпионат культуристов выставляй… Смотри, какой «накачанный»… Любой классический атлет, что на стероидах сидит, позавидует…
И это при том, что Мишка спортом до армии не занимался, что такое стероиды, пожалуй, и не знал, но с самого детства был занят тяжёлым физическим трудом, без которого в деревеньке под забайкальской Кяхтой было просто не прожить. Мишку было ломом не сломать, а сам он, казалось, любой лом голыми руками в кольцо согнуть может. Шварценеггер просто потух бы от зависти рядом с ним. И был Мишка не «накачанным», а просто сильным и мощным и к тому же трёхжильным, как это называется, от природы, то есть усталости не ведающим и с одинаковым успехом одолевающим на занятиях и стометровку, и пятидесятикилометровый марш-бросок…
– А что… – невозмутимо согласился Мишка. – Толкал как-то… Как раз перед армией… С батей за дровами ездили… Трактор чуть не по ось, блин, в грязь закопался… Батя выруливает, я толкаю… Потом лесину сухую ногой сломал, поддел под тележку, придавил как надо, чтоб колесо не зарывалось… Вытолкал… Ничего… И без самогону…
Теперь смех послышался более отчётливый. Но все смеялись вполголоса, потому что наушники коротковолновой радиостанции, обычно называемой «подснежником», той самой, что осуществляла связь только внутри группы на ограниченном пространстве, были чуткими, и громкий смех, как и крик, по ушам бил основательно. Во взводе к «подснежнику» все давно привыкли и потому вели себя аккуратно. А если появлялась надобность что-то громко крикнуть, микрофон приучились зажимать ладонью или даже выключать.
– Ну ты, Мишка, колдун!.. Сейчас, похоже, пойдёшь толкать… – сказал лейтенант Черкашин. – Ищи сухую лесину… Как раз трактор в грязь закопался…
Лейтенант лежал с биноклем в руках, высунув голову из-под распластанной нижней еловой лапы, и следил за дорогой. Трактор внизу, прямо под группой, раскачивался вместе с тележкой вперёд-назад и никак не мог сдвинуться с места. Жирная чёрная грязь налипла на тяжёлые задние колёса и не отпускала машину. Сильно тормозила движение и гружёная телега, почти севшая на обе оси. Тракторист, морщась, несколько раз дверцу открывал, выглядывал, свешиваясь из кабины, но взглядом делу помочь не мог.
– Телегу, блин, отцепи, дурила… – почти по-дружески посоветовал сверху Мишка.
Но тракторист не слышал и долго ещё газовал, всё глубже засаживая
– А можешь и не отцеплять, всё нам веселее… Есть на что посмотреть… – согласился Мишка и с таким развитием событий. Он вообще был парнем добрым и покладистым. – А то одну колею рассматриваем… Скукота…
– И без того есть на что посмотреть… – серьёзно сказал лейтенант Черкашин. – Всем смотреть… Кто-то из них это или не из них?.. Оцениваем поведение… Делаем анализ…
Лейтенант всегда старался научить своих бойцов хладнокровно думать и правильно воспринимать происходящее по внешним признакам. И в бою, и на занятиях всегда старался приучать их не только команды старшего по званию выполнять, но и самим понимать, что следует делать и почему. Это специфика работы спецназа, и пренебрегать обучением не стоило никогда. Как, например, сейчас…
Внизу из леса вышел человек и неторопливо, твёрдо ставя ноги на скользкой на спуске почве, двинулся в сторону трактора. Тракторист чуть приобернулся, вытащил из-за сиденья автомат, переложил под руку – в бинокль даже сквозь грязное стекло это было видно, и стал газовать сильнее, с лёгкой истеричностью. Но это помогало мало, если не делало ситуацию ещё более безвыходной, потому что при прогазовке колёса закапывались глубже.
– С автоматом… – заметил Венчиков. – Никак колёса прострелить желает…
– Здесь каждый второй с автоматом… – не полностью согласился лейтенант. – В ином селе без автомата в магазин не ходят, иначе соседи уважать не будут… Автомат по нынешним временам в данной местности – не критерий… Это как в Москве учёная степень… Показывает якобы серьёзность человека или же его финансовую состоятельность… Если больше ничего за душой нет, приходится себя хотя бы так показывать…
– Тракторист всё сильнее газует… – заметил Венчиков. – Похоже, боится…
– Не обязательно… Может показывать, как старается…
Трактор перестал дергаться. Человек с автоматом подошёл, тракторист из кабины выпрыгнул подальше, оттолкнувшись ногой от грязного крыла над задним колесом. Старался в грязь сапогами не попасть. И протянул подошедшему руку для приветствия. Люди разговаривали как хорошие знакомые. Тракторист что-то пальцем показывал в лесу, словно объяснял путь.
– На Гайрбекова не похож… – вслух размышлял лейтенант, глядя в бинокль, и уже таким образом показывая солдатам, как должны в этой ситуации размышлять они, чтобы не ошибиться в анализе. – По параметрам не подходит, Берсанака у нас крупный, как Мишка, а этот не больше Венчикова, хотя тоже не миниатюрный… На Гойтемира по возрасту не тянет… Гойтемиру далеко за сорок, этому явно тридцати нет… Док по-чеченски не разговаривает и вообще внешность имеет европейскую… Похоже, кто-то местный… А что он по лесу шастает?.. Для ягод вроде как не сезон… Разве что грибы прошлогодние собирает…
– Спросить бы… – подсказал Игумнов. – Глотку слегка придавить, ноги от земли оторвать и спросить, блин, со всей натуральной вежливостью…
– Он прямо так и скажет, да и ещё на русский язык свой ответ переведёт, с красивыми подробностями, но не без матюков, конечно… – съехидничал Венчиков. – А потом пойдёт о тебе на каждом углу трепаться – «летучие мыши», [1] дескать, по лесу шныряют…
– Скажет, куда он денется… – Мишка не смутился. – И дойти, блин, до туалета не сможет, если поговорить основательно…
1
Эмблема спецназа ГРУ изображает летучую мышь над земным шаром.