Умрут не только цикады
Шрифт:
– Мистер Гликман, почему вы не позволяете доктору Бишопу вас осмотреть? У вас была страшная одышка после прогулки.
Стив заметил Финли и Криса и округлил глаза:
– Вы двое, где были?? Чпокались?
– К сожалению, нет! – воскликнул Крис и получил удар в плечо. – А-а! Больно!
– Он помог мне включить стиральную машину и уже уходит, – Финли потащила Криса к входной двери. Оказавшись на улице, Крис затараторил:
– У меня сегодня смена до восьми часов. Подъезжай к этому времени к магазину. Я же обещал тебе экскурсию по городу.
Финли глянула за спину парня. Возле крыльца, кроме её «шевроле», были припаркованы ещё два автомобиля и тёмно-синий запыленный кабриолет «порш бокстер».
– Твой
– Угу.
– Тогда до встречи! – она хлопнула дверью, и не успела даже и шагу ступить, как с головой окунулась в море претензий.
– Зачем вы жарите бекон мистеру Гликману? А кофе? Почему вы не напомнили ему выпить таблетки? Вы создаёте впечатление умной девушки, но тогда я ничего не понимаю, – возмущался доктор Бишоп. У него было кислое выражение лица и как будто брезгливое. Так выглядит человек, который в курсе, что-то где-то стошнило пса, а вот где конкретно не знает, поэтому постоянно оглядывается и с осторожностью передвигается.
Что могла ответить Финли? Что ненавидит бекон всей душой? Что за всю свою жизнь не говорила так много про этот продукт, как в последние дни? А таблетки? Почему она должна ещё и за этим следить? Она же не сиделка!
– Умной? Да вы шутите, док? Тупая как пробка. Только и умеет сюсюкать и закатывать глазки. Наверное, думает, что так выглядит неотразимой. И уберите свой фонендоскоп! Убирайтесь все из дома! У меня нет настроения глядеть на ваши мерзкие рожи! – закричал Стив.
Финли с трудом подавила желание закатить глаза. Внезапно женщина обхватила её за талию и поманила за собой на кухню:
– Дорогуша, посидим в тишине. Не будем мешать доктору работать. Меня зовут Сара Эскудеро, а ты, видимо, Финли. Бедняжка! Представляю, что тебе приходится выслушивать каждый божий день. Я приготовлю витаминный напиток из лимонов и мёда.
– Ненавижу лимоны, – буркнула Финли и плюхнулась за кухонный стол.
– Тогда напиток из апельсинов. Любишь апельсины? Хорошо! – Сара засуетилась рядом с плитой. В её словах и движениях проскальзывали жалость и материнская забота. Лицо красивое, но уже отмеченное первыми признаками приближающейся старости: морщины и пигментные пятна. Блестящие чёрные волосы с едва заметной сединой убраны в пучок на затылке. Зелёный спортивный костюм удачно подчёркивал стройную фигуру.
– Я знаю, что тебе не просто, деточка. Мистер Гликман… Как бы помягче выразиться. Человек необычный. Я уже двадцать лет у него работаю и…
– Двадцать лет?! – ужаснулась Финли.
– С перерывами, но приблизительно столько. Нужно приноровиться к его сложному характеру. Самые суетливые дни – это вторник и пятница. Я убираюсь, готовлю еду, стираю…
Финли вспыхнула:
– Стираете, значит!
Сара протянула Финли стакан с напитком и присела рядом:
– Понятно. Заставил тебя постирать? Мол, я слабый и не могу спуститься в подвал. Вот уж хитрец! В его представлении это, видимо, выглядело серьёзным испытанием. У Стива какой-то сдвиг со стиркой. Поначалу я пыталась бороться, но бесполезно. Он складывает грязные одежду, полотенца, бельё в корзину и только когда не остаётся ни одной чистой вещи, разрешает всё это постирать. Тут не нужно понимать, а просто следует принять. Я оставлю мой номер телефона. Если мистер Гликман начнёт тебя доставать, сразу позвони. Я живу недалеко. Не на этой улице, конечно. Тут одни богачи. Держись, девочка. А давай-ка я приготовлю что-нибудь вкусненькое? Кесадилью с курицей и жгучим соусом? Хочешь? У меня, кстати, мама – мексиканка, так что острые блюда я отлично готовлю.
Сара, продолжая болтать, бросилась к холодильнику, и впервые за последние дни Финли расслабилась и даже не заметила, как уснула за столом под убаюкивающий голос уборщицы.
***
Финли так громко кричала, что горло полыхало огнём. Кабриолет
Всё начиналось просто отлично. Крис обнаружил Финли на парковке рядом с магазином. Они прыгнули в кабриолет и рванули прямо в закат: городок уже погрузился в розово-фиолетовые сумерки. Возле тех мест, которые Крис считал значительными для Форесто, он останавливался и давал короткую справку. Тёплый воздух нежно обнимал за плечи, лето путалось в растрёпанных волосах, и аромат жасмина, дурманящий, глубокий и сладкий, обволакивал Финли и вызывал счастливые воспоминания. Как-то они с Мэдисон гуляли по Ботаническому саду и фотографировались на фоне жасминовых кустов. Мэдисон дурачилась и кривила рожицы. Финли не выдержала и толкнула подругу в белоснежное ароматное облако. Они гоготали, как ненормальные, и, видя недоуменную реакцию других посетителей, заводились ещё сильнее.
Возле городского музея Финли внимательно посмотрела на Криса (ей на мгновение показалось, что в машине сидел Эдди) и спросила: «Почему я осталась жива, а не Мэдисон?» И вдруг заплакала. Крис не пытался её утешить, не похлопывал по спине и не говорил пустых утешительных слов, а молча катил кабриолет по окрестностям. Финли чувствовала, как по венам растеклась жгучая боль. Он неё нужно было срочно избавиться, иначе конец, иначе ловушка, иначе закрытые двери, и никакой возможности выбраться на свет. Она закричала изо всех сил: «Почему я, а не Мэдисон?!» Слова покатились по улицам и, казалось, проникли в каждый дом и в каждую квартиру. Пусть кто-нибудь милосердный заберёт эту боль, а взамен отдаст бездумную пустоту.
Постепенно наступило какое-то сонное оцепенение. Финли откинулась на сидение и уставилась на гладкую поверхность озера. Серебряное зеркало. Крис припарковался на обочине, кивнул на внутреннюю сторону предплечья девушки, кожа которого была исполосована белесыми шрамами:
– Свежих ран нет. Как ты справилась с этим?
– Кто сказал, что я справилась? – прошептала Финли. – Раньше я думала, что физической болью можно заглушить душевную. Но это не так. Просто… Когда я царапала своё тело, хотя бы на чуть-чуть становилось легче жить в этом мире. Знаешь, у меня было всё, о чём я могла только пожелать. Я ни в чём не имела нужды, и росла абсолютно счастливым ребёнком вплоть до тринадцати лет. А потом провал в памяти и бац – я уже другая. Сломленная, несчастная, душевная калека под гнётом вины. А ведь я должна быть благодарна судьбе и родителям. Не всем выпадает шанс родиться в обеспеченной и полной семье.
– Не оправдала ожиданий?
– Конечно, оправдала. Посмотри на меня: успешная, умная, красивая. По крайней мере, так про меня говорят окружающие. На своём курсе была лучшей, работу мне предложили ещё до того, как я получила диплом. У меня замечательные друзья. Только всё это не имеет никакого значения, если внутри, – Финли стукнула кулаком в грудь, – нет тишины и радости.
– Слушай, Финли. Если честно, то зачем ты приехала в Форесто? – спросил Крис.
– Чёрт его знает! Я на самом деле мечтаю стать писателем или просто хочу получить ответы на волнующие вопросы? Я уже и сама запуталась.
Крис положил ладони на руль и склонил голову. Белая футболка обтягивала крепкие загорелые плечи, волосы в беспорядке падали на лоб, а лицо, озарённое лунным светом, казалось высеченным из обломка агата. Внезапно Финли придвинулась к Крису и закрыла глаза. Он левой рукой прижал её к себе и поцеловал. Нежно, чувственно, деликатно. Финли отпрянула, в мыслях ругая себя за этот поступок и невольно сравнивая поцелуи Криса и Эдди. Её парень всегда целовался жадно и страстно, точно в последний раз, а Крис осторожно, будто боялся спугнуть удачу.