Унаследованный Армагеддон
Шрифт:
– Проклятье, – промычал Колин. Он очень боялся реакции Центрального Штаба на активацию его фолд-спейс-связи, но другого выхода не видел.
– Дахак?
– Да, капитан?
– Я получил предупреждение о запрете доступа нейроинтерфейса, когда попытался войти.
– Голосовое или через нейроинтерфейс?
– Голосовое. Эта тварь даже не захотела говорить с моими имплантантами.
– Интересно, – протянул Дахак, – и нелогично. Вас допустили в Командный Пункт Альфа; таким образом, размышляя логически, Центральный Штаб признал вас как офицера
– И меня посетила эта мысль, – сказал Колин немного саркастически.
– А вы пробовали голосовое общение, сэр?
– Нет.
– Я бы рекомендовал попробовать. Это было бы логично.
– Огромное спасибо, – пробормотал Колин и прочистил горло.
– Компьютер, – обращаясь в пустоту, он почувствовал себя немного нелепо.
– Принято, – произнес все тот же равнодушный голос, и сердце Колина подпрыгнуло. Чем черт не шутит, может, все-таки есть способ войти?
– Почему мне отказано во входе?
– Неверная идентификация имплантантов.
– В каком смысле неверная?
– Выявлена аномалия в данных. Доступ нейроинтерфейса запрещен.
– Какая аномалия? – спросил он, стараясь скрыть свое нетерпение.
– База данных Центрального Флота не содержит данных таких имплантантов. Индивидуум не опознан основными программами доступа. Доступ нейроинтерфейса запрещен.
– Тогда почему ты допускаешь голосовое общение?
– На период данного кризиса был активирован экстренный режим, – ответил голос, и Колин остановился, пытаясь понять, что это за «экстренный режим» и почему он допускает вербальное общение. Но он не собирался спрашивать. Главное – чтобы эта штука вообще не передумала общаться!
– Компьютер, – сказал он наконец, – почему меня допустили в Командный Пункт Альфа?
– Неизвестно. Обеспечение безопасности не является функцией Центрального Компьютера.
– Понятно. – Колин думал так усердно, как никогда в жизни, затем кивнул сам себе. – Компьютер, а пропустила бы охрана Центрального Штаба Флота индивидуума с неподходящими кодами идентификации на Командный Пункт Альфа?
– Ответ отрицательный.
– Тогда, если охрана пропустила меня, то база данных охраны должна была распознать мои имплантанты.
Последовала тишина.
– Хм, ты не очень разговорчив, не так ли? – пробурчал Колин.
– Запрос не понят, – сказал голос.
– Ничего страшного. – Он глубоко вздохнул. – Я утверждаю, что поиск может обнаружить коды моих имплантантов в базе данных охраны Центрального Штаба Флота. Возражения будут?
– Такая вероятность существует.
– Тогда я даю тебе указание, – осторожно сказал Колин, – произвести поиск в базе данных охраны и подтвердить коды моих имплантантов.
Последовала короткая пауза, и он прикусил губу.
– Вербальные указания требуют авторизации, – наконец сказал голос, – идентифицируйте источник приказа.
– Я – старший капитан Флота Колин МакИнтайр, командир линейного корабля «Дахак», номер один-семь-два-два-девять-один. –
– Предварительная авторизация принята, – сказал голос, – производится поиск в базе данных охраны.
Последовала еще минута полной тишины, затем голос вновь заговорил.
– Поиск завершен. Идентификация кодов имплантантов произведена. Обнаружены аномалии.
– Уточни аномалии.
– Аномалия первая: идентификационные коды устарели. Аномалия вторая: в базе данных Центрального Штаба Флота не значится старший капитан Флота Колинмакинтайр. Аномалия третья: «Дахак», номер один-семь-два-два-девять-один потерян 51 609,846 стандартных лет назад.
– Мои коды были действительны на момент отбытия «Дахака» в систему Ноэрл для несения сторожевой службы. Я должен быть внесен в базу данных как потомок экипажа «Дахака», занявший вакансию, образовавшуюся вследствие боевых потерь.
– Это невозможно. «Дахак», номер один-семь-два-два-девять-один больше не существует.
– Тогда что здесь делает мой несуществующий корабль? – спросил Колин.
– Запрос не имеет смысла.
– Не имеет смысла?! «Дахак» прямо сейчас находится на орбите рядом с Центральным Штабом!
– Ошибочные данные, – произнес голос. – Указанного объекта не существует.
Колин боролся с желанием шарахнуть по консоли своим биоусовершенствованным кулаком.
– Тогда какой объект находится на орбите рядом с Центральным Штабом?
– Ошибочные данные, – равнодушно сказал голос.
– Какие ошибочные данные, будь ты неладен?!
– Программы Системы Безопасности Периметра не допускают приближения к планете Бирхат объектов без верных идентификационных кодов на расстояние менее восьми световых часов. «Дахак», номер один-семь-два-два-девять-один больше не существует. Таким образом, данный объект не может здесь находиться. Таким образом показания сканеров являются ошибочными данными.
Колин ударил кулаком по рукоятке кресла, поскольку его внезапно осенило. Этот тупица – или, во всяком случае, его внешние системы наблюдения – каким-то образом приняли идентификационный код «Дахака» и пропустили его. Но, по какой-то причине, центральные компьютеры не приняли код. Столкнувшись с противоречием, электронный мозг обозвал «Дахак» «ошибочными данными» и решил игнорировать его!
– Компьютер, – произнес наконец Колин, – предположим гипотетически, что объект, идентифицированный как «Дахак», был пропущен безопасностью периметра. Как такое могло произойти?
– Программная ошибка, – спокойно сказал голос.
– Объясни.
– В Центральном Штабе отсутствует подтверждение сообщения о потере «Дахака», номер один-семь-два-два-девять-один. Потеря корабля зафиксирована в журнале, ссылка Ро-Ипсилон-Бета-семь-шесть-один-девять-четыре, но невозможность подтвердить сообщение о потере привело к неверному размещению данных.