Унесенные магией

Замковой Алексей Владимирович

— Извини, что раньше не предложил. Со всеми этими делами…

Покраснев еще больше, Нарив неловко, будто это не она недавно голыми руками убила эльфа и тварей, заменявших ему доспехи и оружие, приняла одежду. Она начала было надевать рубаху, но вдруг остановилась.

— Я сейчас! — сказала она и, поднявшись, побежала к воде.

Глядя, как она смывает с себя кровь, я вкратце пересказал друзьям, о чем мы с ней говорили.

— Опять эльфы, значит… — вздохнул Баин.

Вернулась Нарив уже одетой. Вот теперь на нее можно

смотреть так, чтобы сердце не пыталось пробить ребра и выскочить наружу. Хотя стройные ножки, пусть и покрытые кровью… Рубаха, доходившая до середины бедер, оставляла широкий простор для фантазии. Но так определенно лучше. По крайней мере, взгляд не прилипает сам собой к обнаженному телу женщины.

— Ты лучше спроси, где мы оказались! — сказал Молин.

— Нарив, что это за место? — Я понял, что Молин прав. Просто потрепаться с женщиной, тем более такой красивой, конечно, приятно, но ведь надо в первую очередь разузнать, что с нами все-таки произошло.

Нарив удивленно посмотрела на меня.

— Я же сказала: здесь была…

— Нет, — перебил я ее, — скажи, что это за земли!

— Земли? — переспросила женщина, поправляя рубаху.

— Ну да! Я же тебе рассказал, как нас перенесло сюда каким-то заклинанием. И с тех пор мы все тут ломаем голову, пытаясь понять, куда нас вообще занесло.

— Откуда же я знаю, где ваша страна? — Нарив пожала плечами, и рубаха натянулась на ее груди так, что я чуть не потерял нить разговора. — Может, если ты подробнее опишешь известные вам земли…

А она ведь права. Если мы не имеем никакого понятия, где оказались, то как она может знать, откуда мы пришли? А вдруг это вообще какой-то иной мир! Вот эльфы здесь — низкорослые какие… Не то что наши! Я принялся рассказывать то, что знаю о Радонианской империи. Три материка: Радониан, Элион и Норхейм, который скорее крупный остров, а не материк. Радониан и Норхейм были изначально населены людьми, а Элион делили между собой эльфы и гномы. Но вскоре человеческой Империи стало тесно в пределах двух, а точнее, полутора материков, и легионы ступили на землю Элиона. Эльфы, несмотря на жестокое сопротивление, были изгнаны на юг материка. Гномы же, после нескольких сражений предвидя неминуемое поражение, ушли сами и поселились на практически полностью покрытом скалами острове Гарлин-Эк, что северо-западнее Элиона. А еще, как раз между тремя материками, в Срединном море есть небольшой остров, прозванный Мерцающим. Там нашли себе прибежище маги…

— Погоди! — вдруг перебила меня Нарив. — Мерцающий остров?..

Она о чем-то глубоко задумалась. Что-то бормотала себе под нос, но так тихо, что я не разобрал ни слова. Наконец снова подняла голову.

— Скажи, а те маги… с Мерцающего острова… Ты их видел?

— Видел раз. Издалека, правда… Ходят в таких синих балахонах. — Я принялся вспоминать тот момент, когда мимо нас, отдыхающих после сражения у замка Жилло, проехали маги. —

И лысые! А черепа у них татуировками покрыты.

— Точно! — обрадовалась Нарив. — В наш монастырь когда-то заезжал такой…

— Погоди! — Я почувствовал, что у меня снова вылезают глаза из орбит. — В ваш монастырь?

— В монастырь, — кивнула Нарив. — А что?

— Просто ты не похожа на монашку. — Я указал на ее стройные ножки, выглядывающие из-под рубахи гораздо больше, чем дозволялось любыми приличиями.

— А у меня есть другая одежда? — Нарив совсем не смутилась. Наоборот, кажется, мое замечание даже рассердило ее. Но женщина быстро взяла себя в руки и снова улыбнулась. — Мой монастырь был посвящен Роасу. Богу войны и защитнику обители богов. Я — воительница!

— А у нас только Дарену посвящены все храмы и монастыри, — сказал я. — Остальных богов тоже чтят, но отдельных храмов для них нет.

— Вот и тот маг так говорил, — кивнула Нарив. — Вот, вспомнила! Он, когда беседовал с настоятелем, упоминал какую-то Радонианскую империю. То-то я думала, откуда это название мне так знакомо…

— Продолжай! — оживился я. — Что еще он говорил?

— Я уже и не помню точно… — снова задумалась Нарив.

— А когда хоть это было? — настаивал я.

— Лет восемь тому. Это если…

— Если — что?

— Понимаешь… — У женщины был такой вид, словно она хотела сказать что-то не особо приятное, но никак не могла сообразить, как бы сделать это помягче. — Ты ведь говоришь, что там, наверху, руины? Так?

Я нетерпеливо кивнул.

— А когда я в последний раз видела это место, — продолжила Нарив, — здесь был огромный город…

— А когда ты в последний раз видела этот город? — насторожился я, предчувствуя, что надо готовиться к новому удару судьбы.

— Не знаю! — Нарив опустила глаза. — Наша армия штурмовала стены этого города. Я тогда командовала сотней… Что?

По-моему, я даже начал икать. Она? Эта молодая красивая женщина, пусть она трижды жрица Роаса, командовала сотней? Значит, по чину она, можно сказать, равна самому Седому?

— Ни… ничего… — Голос мгновенно охрип. — Продолжай.

— Последнее, что я помню, — Нарив постаралась не обращать внимания на выражение моего лица, — это то, как мы взяли северную стену и спустились вниз. На улицы… А потом…

Она тряхнула головой, повела плечами, вызвав стон у Молина, продолжающего исподтишка пялиться на ее ноги, и быстро закончила:

— Потом нас окружили эти мерзкие эльфы, моя сотня вся полегла, а я… я держалась. Пока силы не закончились. После этого — ничего не помню.

— Понятно. — Я почесал затылок, обдумывая ее последние слова, и вдруг замер. — Погоди! Ты хочешь сказать… Сколько же времени прошло, если последнее, что ты помнишь, — это большой населенный город, а теперь на его месте древние развалины? И ты все это время была просто золотой фигуркой…