Унесенные землянкой

Бебель

Блин, ну вот, расчувствовался…

Присев обратно на стул и немного понаблюдав за тем как Сивира кашляет и быстро присасывается к кружке с соком, я потянулся за сигаретами.

Хм, а где пепельницы? Может, у них тут и не курят…

– Ладно, переживут… – прошептал я, раскладывая перед собой салфетку и доставая из кармана зажигалку.

80

– Да че ты прицепился-то!? Тебе какая разница!? – злобно огрызнулся Скоков в сторону Лисина, который только что прочел ему очередную лекцию о вреде алкоголя и опасности употребления наркотиков.

–

Лех, ну чего ты как маленький-то? Не пей, да и проблем не будет… Наверное… – попытался успокоить своего не в меру разгневанного сослуживца Кабанов.

Единственным, кто не разделял общего мнения по поводу Скокова, был Пугачев.

– Пацаны, вас летеха укусил, или как? Тоже мне, борцы с пьянством… – недовольно проворчал Сергей, по приказу капрала продолжая мелко нарезать капусту.

Лисин недовольно обернулся на Пугачева, но промолчал, не найдя подходящих слов.

– Ладно, заебали! Лукина с Лирой мне не хватало, так еще и вы начинаете? Слышь, ёфр, ты мне еще выговор, блять, сделай и на тумбочку поставь… Нахуй, задолбали! – обиженно закончил Скоков, махнул рукой, поднялся из за стола и направился в сторону коридора.

– Эй, ты куда? – удивленно буркнул Кабанов, провожая его взглядом.

– В “СОЧа”, блять… Спать пойду! Не тупи, а? – раздраженно бросил на ходу Алексей.

Звук хлопнувшей двери, донесшийся из коридора, подтвердил, что боец и вправду отправился в свою комнату.

На кухне воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками надрезаемой капусты, да редкими матюгами Пугачева, который постоянно сетовал на тупые ножи и “кривожопых лошадей”. Со срочного отъезда Лукина прошло всего два дня, но у солдат было стойкое ощущение, что в казарме кого-то явно не хватает.

Нет, бойцам никогда не нравились вечные придирки по поводу их внешнего вида и постоянные крики и матюки в расположении, но не признать, что без всего этого в казарме было слишком тихо, они не могли. Солдаты уже давно привыкли к той глупой и ненужной армейской суете, что вечно создавал вокруг себя их командир, и без постоянных приказов и требований просто не знали куда себя деть.

Лира, конечно, пыталась подражать лейтенанту и то и дело ставила им какую-нибудь идиотскую задачу -то устав учить, то порядок навести, а вчера, после выходки Скокова, она, используя весь запас матерных слов, накопленный после длительного общения с лейтенантом, пыталась заставить рядового устроить небольшую пробежку вокруг города в полной выкладке.

Впрочем, Скоков всё же не поддался на уговоры и приказы кобылки и наотрез отказался подчиняться “цветастой лошади”, продемонстрировав куда более обширный запас матюгов. Кабанов, конечно, пытался помочь Лире совладать с накуренным бойцом, но Алексея это нисколько не проняло.

В итоге боец весь сегодняшний день провел дома, выслушивая лекции Лисина о неприемлемости своего поведения в условиях адаптации в новом обществе разумных потомков земных пони.

Откровенно говоря, бойцы не слишком сильно давили на своего сослуживца, прекрасно понимая, что все его

выходки и игнорирование их замечаний – всего лишь следствие депрессии. И Скоков был совсем не одинок.

Что Лисин, что Пугачев, до сих пор не могли спокойно спать по ночам, то и дело просыпаясь в холодном поту. Память о гигантской твари с кучей голов на неестественно длинных шеях, была слишком яркой.

Обычный полевой выход за секунду превратился в кромешный ад.

Гигантское чудовище, играючи перекусывающее бойцов пополам и при этом, казалось, даже не замечающее автоматных очередей, было совсем не тем, что ожидали увидеть бойцы, оказавшись в армии.

За каких-то пять минут эта тварь смогла расправится практически со всем взводом, оставив в живых лишь его жалкие огрызки.

Даже тот факт, что тварь всё же пошатнулась под градом пуль и, издав нечеловеческий вопль, издохла, нисколько не помогал бойцам спокойно спать по ночам.

И словно этого было мало, с разведки не вернулись Замуруев с Шепиловым, а когда солдаты отправились на их поиски, то подверглись нападению каких-то негров.

Впрочем, тут им повезло несколько больше. Чернокожие не были готовы к ожесточенному сопротивлению и попав под обстрел, быстро отступили. Но смертельно раненному Леликову от этого легче не стало. Впрочем, как и его лучшему другу, Скокову.

Даже Пугачев умудрился получить легкое ранение в руку, когда попытался высунуться из-за дерева, чтобы дать короткую очередь по засаде.

Уже отчаявшись выбраться из этого леса живыми, бойцы приняли не самое приятное решение.

– Уж лучше обезьяны, чем годзилла… – грустно буркнул Кабанов, ведя остатки взвода в ту сторону, куда, по их мнению, отступили вооруженные африканцы.

Встретить посреди кучи трупов своего лейтенанта, да еще и говорящую крылатую кобылку они совсем не ожидали. Но именно эта встреча, возможно, спасла им жизни.

Никто не хотел думать, что произошло бы, если бы солдаты не вышли к Понивиллю.

– Блять, Кабан, ну хрен ли ты сидишь!? – раздраженно сказал Пугачев, бросая нож на кухонную стойку.

Капрал непонимающе взглянул на своего сослуживца, всё еще не соображая, чего от него хотят.

– Ты жрать готовить будешь, или как? Нет, я могу, конечно, и Лиру схарчить, но не думаю, что она будет очень рада… – недовольно проворчал Сергей, раздраженно оглядывая задумчивых Кабанова с Лисиным.

– А, да точно… – пропыхтел здоровяк, поднимаясь со стула и приближаясь к мелко нарубленной капусте.

– Стоп, а где Лира? А Сэйли? – резко вскочил ефрейтор, настороженно глядя на часы, что подтверждали его догадки о слишком позднем времени для прогулок.

Пугачев спокойно сел за стол и притянув к себе пепельницу с сигаретами, лишь пожал плечами.

– Хрен знает, я их с обеда не видел. – безразлично буркнул он, не понимая причины резкой перемены настроения в своем товарище.

Александр внимательно посмотрел на закуривающего Пугачева и, переглянувшись с капралом, нервно протянул: