Унесенные землянкой
Шрифт:
“Вот и всё...” – безразлично подумал солдат, осознавая, что жить ему осталось считанные мгновения.
Сейчас смерть не была для него чем-то враждебным и отталкивающим. Наоборот – она казалась ему ласковой женщиной, что наконец сможет избавить его от этого, чужого холода.
Только одно заставляло его до сих пор бороться.
В шесть часов утра по Ташкенту по дороге под горой должна была пройти колонна с припасами для дальних застав. Второй взвод должен был обеспечить прикрытие и огневую поддержку в случае
Безумная в своей природе мысль всё еще крутилась в голове у бойца.
Он должен дожить.
Он просто обязан выполнить приказ.
Второй взвод, ровно в шесть ноль-ноль, должен находится на этой высоте.
Даже в виде одного-единственного раненого солдата.
“Сколько времени?”
Гул в ушах сменился ужасающим ревом, будто бы что-то огромное и жуткое ревело прямо на ухо парню, заставляя его конвульсивно дергаться.
Собрав остатки своих сил, ему удалось повернуть голову в сторону источника шума.
Открыв глаза, он увидел самую прекрасную картину за всю свою короткую жизнь. Нежно- розовые лучи, пронизывающие низкие облака, будто бы изгоняли тьму с этих неприветливых гор. Рассвет отражался теплым и таким знакомым, родным светом от снега, что покрывал вершины далеких гор.
Но не поднимающееся солнце заставило улыбнуться раненого солдата.
В розовых лучах солнца плыла грозная, железная птица, ощетинившаяся ракетами и оружейными стволами. Рев винтов уже не напоминал жуткое чудовище, теперь он больше походил на пение прекрасных дев, зовущих бойца в далекие, залитые теплым светом и покрытые мягкой травой луга и долины.
“Валькирия...” – с восхищением подумал солдат, глядя на небесную карету, что была для солдат спасением, а для врага – смертоносным градом огня и железа.
Парня уже не волновало наличие часов или возможность пленения.
Он с улыбкой смотрел, как многотонная птица медленно летит к нему.
“Я выжил! Я справился!” – пронеслось в голове у парня...
– Блять… – тяжело буркнул человек, резко вставая на кровати.
С секунду осмотрев уже ставшую знакомой и привычной обстановку комнаты, он без сил рухнул обратно на подушку.
– Каждый раз снится… Да что ж такое!? – с досадой проворчал он и, взглянув на часы, накрылся одеялом.
“Семь часов… Похуй, время еще есть. Этот Рональд-Макдональд подождет, никуда не денется...” – сонливо подумал он зевая.
– Мудила грешная, прости хосподи… – тихо прошептал он, вспоминая своего знакомого жеребца и, чуть поворочавшись, вновь уснул.
Проснулся я, вопреки всем ожиданиям, самостоятельно. Даже странно как-то – вот так вот проснуться, и чтобы никто в тебя не тыкал копытом или ломился в дверь… Как бы не привыкнуть, блин.
Открыв глаза и сонным взглядом осмотрев окружающую обстановку, я убедился ,что всё еще нахожусь
Мда уж, веселый вчера денек выдался. А ночь – еще веселее, блин…
Ну да ладно, своё я получил, так что грех жаловаться.
Поднимаясь с ковра и лениво отряхиваясь, я с удивлением обнаружил, что не против еще разок. Правда, мне сегодня еще к журналистке идти.
Надеюсь она уже выяснила что так за компания такая и где она находится… А то сам уже нихрена не помню. Позорище, блин.
С пару минут потыкавшись во все попавшиеся двери, я всё же отыскал заветную комнату. Сортир и у Сивиры не блистал размерами… Нет, конечно, я всё понимаю, но отливать вприсядку – удовольствие достаточно сомнительное.
И кто только придумал разместить сортир рядом со спальней? Планировщики из этих лошадей, еще те…
Закончив со своими делами и как следует умывшись мылом, от которого, слава комбригу, совсем не пахло яблоками, я наконец решил пойти и проверить, чем же таким громким занимается моя пассия.
– Доброе утро… – буркнул я, заходя на кухню и подходя к столу.
– Доброе… – как-то смущенно пробормотала Сивира, глядя, как я закуриваю.
Впрочем, как только она заметила мой взгляд, то тут же отвернулась и вновь принялась резать что-то хрустящее. Надеюсь – не одуванчики, блин…
– Как спалось? – без интереса спросил я лишь для того, чтобы сгладить неловкое молчание.
– Спасибо, хорошо… – всё так же тихо ответила кобылка, даже не поворачиваясь в мою сторону.
Стесняется, что ли?
– Слушай… Вчера ты, по-моему, немного перегрелась... – осторожно намекнул я на то, что она вчера отрубилась в самый ответственный момент.
Нет, меня это, конечно, не остановило, но всё же… Куда как приятней, если твой партнер не храпит и не пускает слюни тебе на китель.
– Извини… – после недолгой паузы выдавила она.
– Да не, ничего страшного… Честно говоря, я не остановился… – проговорил я, чувствуя, что и сам уже начинаю краснеть.
Блин, смущаюсь какой-то лошади! Ну поебались, и что дальше!? Вон, всякие черножопые братья вообще овец пялят – и ничего! А тут хоть лошадка говорящая… Ну и симпатичная, немного...
– Ты… Что!? – выпалила она, резко обернувшись и прервав мои самооправдания.
– Ну это… Ну я закончил, короче… – сбивчиво пробомотал я, чувствуя, что чье-то копыто сейчас надаёт по моей заднице.
Сивира тупо смотрела на меня, хлопая большими глазками и явно пытаясь что-то сказать, но не находя нужных слов.
Блин, что-то я не подумал об этом…
“Дорогая, ты знаешь, вчера я выебал тебя во сне и заляпал тебе всю задницу! Давай повторим?”.
По-моему, завтрак отменяется…