Унгехоер. Книги 1-4
Шрифт:
Риг вдруг задумчиво посмотрел на него.
– Ты тоже уходил душой, Ари?
В его голосе прозвучало недоумение и смятение.
– Да, – Больно сказал ему, Ари. – От моей матери!
– Почему? – Заинтересовался Риг.
Юноша ответил ему не сразу, задумался.
– Ты удивляешься, почему я такой… Не веришь в то, что я такой!
Ари посмотрел на интерьер своего номера – морской стиль…
– Я – вундеркинд, Риг, – был им. Вундеркинда сделала из меня моя мать. Она обожала меня, занималась со мной – словом, она всегда
– А потом? – С тяжёлым сердцем спросил Риг.
– «Потом»?..
Глаза Ари покраснели.
– Аристотель забрал её у меня!
Риг посмотрел на Ари с нежностью, подумал, – Взрослый мой мальчик, ты ещё так по-детски обижаешься! Обижаешься на людей, которых нужно пожалеть – им пришлось пережить трагедию расставания!
– Почему ты не даёшь им шанс на счастье? – Спросил Риг, Ари. – Себе даёшь, а им – нет!
Ари посмотрел на него смущенно неловко растерянно.
– А им это нужно?! Чтобы я дал им шанс…
– Да, – говорю тебе как родитель, да!
Риг протянул руку к Ари, и положил ладонь на его лоб.
– Закрой глаза!
Ари удивился, но сделал, как велел Риг.
Зазвучал голос Рига:
– «Положи меня, как печать на сердце,
Положи меня, как на руку перстень,
ибо любовь крепче смерти
и ревность глубже преисподней –
пусть берут меня злые руки,
только научи, что будет после –
положи меня, как печать на сердце –
пусть срывают с тела одежду,
только расскажи, что будет после –
положи меня, как на руку перстень
пусть рана ложится на рану,
только покажи, что будет после –
ибо любовь крепче смерти –
пусть удары проникают в недра,
только вразуми, что будет после –
и ревность глубже преисподней
пусть в муке мешается разум,
только не забыть, что будет после –
положи меня, как печать на сердце –
когда во рту моём влаги не станет
и воздух не войдет в мои ноздри –
положи меня, как на руку перстень –
когда истает во мне утроба,
тогда будет то, что будет –
ибо любовь крепче смерти –
тогда будет то, что будет –
и глаза мои встретятся с Твоими –
и ревность глубже преисподней –
и глаза мои встретятся с Твоими –
до смерти, в смерти, по смерти –
положи меня – как печать – на сердце» 26 .
Он убрал руку, Ари открыл глаза.
– Это моя молитва…
Риг заглянул Ари в глаза.
26
Сергей Аверинцев. Стих о благоразумном разбойнике,1983
– Когда люблю, или ревную, всегда читаю её!
Ари заплакал.
– «Ревность глубже преисподней», Риг!?
– Мучительный ад, в котором нет покоя, – разве ты не знаешь, что ад –
– Я люблю тебя, Риг!
Ари приподнялся, сел, обнял Рига, и прижался к нему.
– Люблю!
Глава 3
Риг ушёл от Моники – вышел из своего номера, в котором оставил её. Сердце, конечно же, сжалось – он не надеялся, что будет просто, просто уйти, но… Что это было за чувство? Хотелось вернуться, ещё хотелось – чему-то в нём, возможно, тому ему, который не перестал быть её мужем!
Риг почувствовал, что сердце тянется к Ари – как, оно тянется к нему!
– Я предатель? – Подумал он. – Или наш брак просто исчерпал себя?!
– Не брак, – Сказал ему внутренний голос. – Отношения, – трудно признать, что отношения исчерпали себя!
– Да, – Подумал Риг. – Очень трудно, почти невозможно!
Он вспомнил «Ревность глубже преисподней», Риг!?
– Мучительный ад, в котором нет покоя, – разве ты не знаешь, что ад – это место, в котором нет покоя?!».
Риг ощутил (сейчас), что отношения, которые исчерпали себя, тоже ад! Цепляешься… Цепляешься, как дурак, на что-то надеясь!
Он вспомнил свою молитву:
«Только научи, расскажи, покажи, что будет после».
Риг сардонически усмехнулся, подумал, – Никто ничего никому не объяснит – даже за деньги! Потому, что есть вещи, которые не объясняют – которые не объяснить, пока не дойдёшь (или не доползёшь) до них сам(а)!
Он мог бы объяснить Монике всё – облегчить ей задачу (почему он ушёл) – не из-за Ари даже, Ари – это триггер, он бы всё равно ушёл – надоело – быть одному!
– Быть в браке, – Думал Риг с ненавистью. – И быть одному!
Ари мог бы быть девушкой – женщиной, он бы всё равно ему понравился – пол не имеет значения, да, немного не по себе (если немного), но… он поймёт, как быть (и оставаться) мужчиной с мужчиной!
В лаунж баре Риг выпил холодной колы и выкурил сигарету – он волновался, волновался перед встречей с Ари. Улыбнулся над собой, – Как мальчишка, сердце бьётся, как у мальчишки!
Моника прислала сообщение: «Поговори с Джанни, он очень переживает».
Риг вспомнил про сына, – не без чувства вины, вспомнил – он жёстко обошёлся с ним на пляже.
– Мудак! – Обругал себя Риг, но без должного раскаянья.
Позвонил сыну, и позвал его в бар – Джанни неохотно согласился, не хотел идти, но согласился.
– Прости меня, отец! – Сказал он, когда они встретились. – Я – виноват!
Они оба знали, что нет, – не до конца – косвенно, Риг кивнул, погладил сына по щеке.
– И ты меня прости!
Джанни посмотрел на него покрасневшими глазами.
– Ты стал таким жёстким, отец… Что с тобой?!
Риг подумал, – Я всегда таким был, просто… не терял своё из-за тебя – не было такой угрозы, потерять своё из-за тебя.