Уничтожь меня
Шрифт:
Аврора висит на цепях. Кадзуо направляет на нее пистолет. На моем пути стоят два ублюдка.
За долю секунды я успеваю все рассмотреть, прежде чем в меня летят пули.
Я слышу людей позади себя, но концентрируюсь на ублюдках перед собой и убиваю их.
Кадзуо усмехается.
— Ты немного рановато.
— Извини, что испортил тебе вечеринку. Должно быть, мое приглашение затерялось по почте, — рычу я.
Мой взгляд мечется между этим ублюдком и Авророй.
Господи,
Но она жива.
Ее губы приоткрыты, и она смотрит на меня, черты ее лица напряжены от боли и шока.
Карузо лучше не стрелять мне в спину.
Опустив пистолет-пулемет, я бросаю его на пол.
— Как ты хочешь это сделать?
Взгляд Кадзуо мечется между мной и Карузо.
— А я-то думал, что вы воспользуетесь возможностью убить друг друга. — Он пожимает плечами. — Жаль, что мой план не сработал. Пока.
Внезапно Аврора пинает Кадзуо ногой, и это снова привлекает его внимание к ней. Я выхватываю пистолет из-за спины и стреляю.
Я продолжаю стрелять, изрешетив Кадзуо всеми пулями из обоймы.
Быстро бросаю разряженное оружие и, развернувшись, вытаскиваю Heckler & Koch из-за пояса брюк и целюсь в Карузо.
— Нет! — плачет Аврора. Ее сотрясают рыдания. — Не стреляй. Пожалуйста. Тогда ты с таким же успехом можешь убить меня.
Я понимаю, что она обращается к отцу, только когда говорит:
— Я люблю его, отец. Если ты убьешь его, то потеряешь меня.
— Заткнись! — кричит Карузо на свою дочь. — Сейчас мужчины разговаривают.
Что. За. Любящий. Отец. Блять.
— Не смей так разговаривать с моей женщиной. — Огрызаюсь я, гнев кипит в моих словах.
Я держу пистолет направленным на Карузо, приближаясь к Авроре.
— Освободите ее от оков, — приказываю я охранникам, находящимся рядом со мной.
Мы с Карузо застыли на месте, пока я не говорю:
— У тебя есть два варианта. Либо ты сдаешься Братве, либо умрешь сегодня.
Я слышу шум снаружи, а затем удивившись, вижу инструктора Николая и директора Козлова, которые появляются в дверях с пистолетами, направленными на Эмилио Сартори.
— Я здесь от имени моего кузена, — говорит Николай. — Вы в меньшинстве. Давай закончим эту войну, Д'Анджело.
Я наклоняю голову и, покачивая ею, встречаюсь взглядом с Карузо.
— И что же это будет?
Аврора падает на пол, и я чувствую, как она хватается за мою ногу. То, что она съежилась на земле, разрывает мне сердце, и я кладу левую руку ей на затылок, прижимая ее лицо к своему колену.
— Аврора моя, — бормочу я. — Подумай о своей семье, Карузо. Упрямство и гордыня разорвут
Карузо оглядывается через плечо на Эмилио, и у них происходит бессловесный разговор, после чего Эмилио кивает.
Отец Авроры снова обращает свое внимание на меня, затем качает головой.
— Я призываю к двадцатичетырехчасовому перемирию.
— Виктор не терпеливый человек, — говорю я. — Прими решение сейчас.
Аврора опирается на меня, поднимаясь на ноги, и когда она пытается встать передо мной, я дергаю ее назад, рыча:
— Не лезь в это.
— Отец, — умоляет она. — Пожалуйста. Не заставляй меня смотреть, как ты умираешь.
Проходит напряженная минута, прежде чем Карузо говорит:
— Каковы условия?
Николай выходит вперед.
— Пятнадцать процентов твоей прибыли, и ты клянешься в верности Братве.
Карузо качает головой и, разозлившись, сплевывает на пол.
Мой палец сжимается на спусковом крючке.
— Ты все равно будешь жить в роскоши. Не отказывайся от всего этого, потому что ты чертовски упрям.
Когда он все еще не дает ответа, я добавляю:
— Тебе противостоят Братва и итальянская мафия. Ты знал, что это лишь вопрос времени, когда до этого дойдет.
Воздух резко напрягается, и у меня перехватывает дыхание, когда все мое внимание сосредотачивается на Карузо.
— Я буду иметь дело только с Виктором, — требует Карузо. Его взгляд скользит по мне с отвращением. — Я не веду переговоры с простыми солдатами.
Да? Скоро у тебя будет зять, ублюдок.
Николай делает звонок, затем я слышу, как он говорит:
— Карузо готов поговорить. — Он передает трубку отцу Авроры, и тот переводит взгляд на дочь.
В его темных глазах мелькает неодобрение, после чего он отводит взгляд.
Я обнимаю ее левой рукой за плечи и прижимаю к себе.
— Я требую сохранить свою должность, — говорит он Виктору.
Разговор длится всего пару минут, после чего Карузо заканчивает его. Он возвращает устройство Николаю со словами:
— Установлено предварительное перемирие.
— Слава Богу, — шепчет Аврора. Она поворачивается, и, обхватив меня руками, прижимается лицом к моему бронежилету и сдается.
Когда непосредственная угроза миновала, а Николай и директор Козлов взяли дело в свои руки, я переключаю внимание на свою женщину.
— Где ты ранена? — Высвобождаясь из ее крепких объятий, я осматриваю ее тело, и увидев, что из ее ноги выдернули три ногтя, выпускаю череду проклятий.
Я сую ей в руки свое оружие, приказывая:
— Стреляй в любого, кто представляет угрозу. — Наклонившись, я подхватываю ее на руки, после чего подхожу к проему и спрыгиваю.