Уничтожение
Шрифт:
С учетом того, что реактор начал работать на последнем издыхании, сам собой напрашивался вывод, что твари просто нагло жируют на дармовой энергии, чувствуют себя в полной безопасности и посему увеличивают свое количество. Непонятно только, откуда берут ресурсы для новых организмов - не оболочку же реактора грызут.
Хотя, мелькающие на экране твари, кажется, стали заметно мельче по сравнению с записями недельной давности.
– Делитесь вы, что ли, как амебы...
– Джонс снова помассировал сердце и промокнул со лба холодный пот.
– и как потом
В груди словно растеклось огненное озеро. Человек некоторое время цеплялся за подлокотник кресла, глядя исказившимися от муки глазами перед собой, а затем обмяк и замер.
Твари на экране продолжали деловито копошиться около реактора.
Механик Джон Картер. 2314.
Вызов на мостик прозвучал, как гром среди ясного неба. Джон, питая самые нехорошие предчувствия, сначала долго собирался, говоря сам себе, что ему нужно выглядеть солиднее, что нужно сбрить щетину...
А потом, осознав, что на такой вызов лучше не опаздывать, торопился, как сумасшедший, пытаясь преодолеть пару сотен ярдов переходов и лестниц до мостика как можно быстрее.
Часовой у двери встретил его фигуру довольно брезгливым взглядом, но промолчал и даже открыл дверь, пропуская внутрь.
– Джон Картер прибыл... сэр...
– он попытался найти знакомые лица и, в конце концов, зацепился за коммандера Терона.
Коммандер был гладко выбрит, в отличие от самого Картера, пропустившего несколько участков под подбородком и теперь страдающего от этого.
– Наконец-то. Проходите, присаживайтесь.
Терон подождал, пока Джон усядется на диван и продолжил:
– Так получилось, что на вас, Джон, сейчас оказалось завязано очень много. Дело в том, что вы остались единственным из всей команды обслуживания наших реакторов. И мощность последнего оставшегося сейчас упала до критичных значений. Говоря попросту, реактор не тухнет только каким-то чудом. Брэдли, занимавшийся в последнее время его контролем, был убежден, что все это - из-за местных форм жизни, пробравшихся внутрь и теперь хозяйничающих там. А вы, насколько нам известно, имели продолжительный контакт с одним таким существом.
Картер, чувствуя запах жареного, нервно произнес:
– Сэр, поверьте, я никак не причастен к этому! Я...
– Да успокойтесь вы, - брезгливо перебил его сидящий поблизости Гатлинг.
– Мы не такие идиоты, чтобы считать, что все это - ваших рук дело. Коммандер пытается сказать, что вы сейчас - наиболее компетентный специалист сразу и по реакторам, и по тварям.
Джону стало чуть полегче.
– Что мне нужно делать?
Коммандер одобрительно кивнул.
– Вы назначаетесь старшим и ответственным за реактор. Вам выделят охрану на всякий случай. Лэксби, распорядитесь... Ваша задача будет заключаться в том, чтобы понять, наконец, что происходит с реактором и возможно ли его как-то вылечить. Заодно попробуйте придумать, что можно сделать с этими тварями. Выполняйте.
К реактору Картер спускался, преисполненный
– Сэр, - поприветствовал его морпех у диспетчерской реактора. Механик кивнул, отвечая, а затем зашел внутрь.
Реактор работал. Лампочки на пультах горели умиротворяющим зеленым светом, ползущие по экранам строчки показывали нормальные параметры... Но за всем этим стояло практически полное отсутствие замедлителей в реакторе. На Земле в таких условиях потерявшие голову от счастья нейтроны давно бы спровоцировали ядерный взрыв.
Здесь же реактор еле-еле продолжал работать.
Картер перевел взгляд на экран, где вокруг туши реактора крутились десятки крохотных сгустков черноты.
Что со всем этим делать - он не представлял.
Элизабет Кокс, доктор медицины. 2297.
Лиззи, наконец, поняла, что такое настоящее счастье.
Счастье - это когда тебе больше не нужно каждый день ходить в пустой госпитальный отсек и принимать там обреченных на смерть людей, пытаясь каким-то чудом вселить в них надежду на чудесное избавление.
Доктор Кокс с нежностью посмотрела на нагло дрыхнущего в постели Тони. Именно он, замучившись терпеть каждый день ее слезы, достучался до Терона и вытребовал для единственного доктора на корабле отпуск.
Коммандер особо и не сопротивлялся - ему, похоже, было все равно.
Элизабет, вынырнувшая из омута кружащихся вокруг нее смертей, чувствовала настоящую свободу. Хотелось танцевать, веселиться... заниматься любовью...
Она еще раз глянула на спящего оператора и решительно полезла к нему под одеяло.
"Барак Обама", авианосец. 2171.
Над кораблем опять медленно плыло по небосводу нещадное солнце. Снова кипела вода за бортами, снова жара неотвратимо пробиралась сквозь корпус все глубже и глубже внутрь корабля.
Сейчас помешать ей получалось с огромным трудом. Холодильные установки, и так работающие на износ, начали выходить из строя, оставляя незащищенными целые отсеки и заставляя людей перебираться в самый центр корабля.
В один прекрасный момент критичное повышение температуры произошло в одном из арсеналов.
Огромный хвост пламени вырвался из передней части корабля, заставив исполина вздрогнуть и немного развернуться на месте. По окрестностям прокатился грохот, ударная волна колыхнула листья чешуйчатых пальм, раскинувшиеся в попытках собрать как можно больше тепла...
Палуба над местом взрыва выгнулась горбом и покрылась трещинами, но устояла. Борта тоже потеряли форму, но выдержали давление. А вот внутренние переборки оказались снесены огненным вихрем. Поток огня прокатился на добрую треть длины корабля, испаряя людей, уничтожая припасы и калеча технику. Затем стих, уступая дорогу терпеливо ждущей своего времени жаре.