Уничтожить
Шрифт:
– Не знаю, всегда тут стояла.
По-видимому, Брюно впервые заметил ее присутствие. Он снова принялся сетовать по поводу китайских и некитайских редкоземельных металлов, а Поль размышлял, стоит ли рассказать ему о ГУВБ. Он знал, что видео так глубоко задело Брюно, что он уже подумывал, не уйти ли из политики. В реальной политической жизни, ну, скажем так, в активной зоне реактора, Брюно был скорее аутсайдером. Его назначение в Берси почти пять лет назад не вызвало, мягко говоря, энтузиазма в министерстве – более того, ему чуть ли не бронку [7] тогда устроили, если этот термин уместно использовать по отношению к инспекторам финансов в темно-серых костюмах. Он не был инспектором финансов и даже не заканчивал ЭНА; выпускник Политеха, он всю жизнь проработал в промышленном секторе. Там он добился впечатляющих успехов, сначала во главе Dassault Aviation, потом Orano и, наконец, Arianespace,
7
Бронка – бурное возмущение зрителей действиями неумелого торреро во время корриды.
8
Страна стартапов (англ.).
Брюно Жюж, как никто другой, способен был принять этот вызов. Не прошло и пяти лет, как он чуть ли не перевыполнил свои обязательства. Самым впечатляющим его успехом, о котором больше всего говорили в прессе, успехом, оставившим к тому же глубокий след в общественном сознании, стало эффектное оздоровление промышленной группы PSA [9] . После того как государство значительно увеличило свою долю в ее капитале и уже практически контролировало ее, группа направила свои усилия на завоевание лидирующих позиций в премиум-сегменте, сделав ставку на один из своих брендов – Citroen. В автопроме осталось только два рынка, по крайней мере, так считал Брюно, – эконом и премиум, равно как остались только – о чем, правда, Брюно говорить остерегался, да это и не входило непосредственно в его компетенцию – всего два социальных класса, богатые и бедные, средний класс просто испарился, и средний автомобиль вскоре канет в небытие вслед за ним. Франция продемонстрировала свои компетентности и амбиции на рынке недорогих автомобилей – поглощение Dacia компанией Renault послужило основой для впечатляющей success story, наверняка самой впечатляющей в новейшей истории автомобилестроения. Опираясь на свою репутацию неизменного лидера в индустрии роскоши и элегантности, Франция вполне могла бы принять вызов на рынке автомобилей премиум-класса и составить серьезную конкуренцию немецкому автопрому, думал Брюно. А вот люксовые авто нам недоступны, путь к ним перекрывают британские производители, кстати, не очень понятно, по какой причине, вероятно, это закончится только с исчезновением британской монархии; но премиум-класс, в котором доминировали немецкие производители, был в пределах досягаемости.
9
Акционерное общества “Пежо”.
С этой задачей, наиболее важной в его министерской карьере, из-за которой он долгие месяцы торчал по ночам в своем офисе в Берси, в то время как его жена распутничала на стороне, он в конечном счете справился. В прошлом году Citroen был на равных с Mercedes почти на всех мировых рынках. И даже на очень стратегически важном индийском рынке вышел в первый ряд, опередив трех немецких конкурентов – саму Audi, королеву Audi, оттеснили на второе место, и экономический журналист Франсуа Ленгле, хоть и не склонен был к излияниям чувств, прослезился, объявляя эту новость в крайне популярной передаче Давида Пюжадаса на канале LCI.
В свою очередь проявив – благодаря изобретательности дизайнеров, которых Брюно подбирал лично, выходя по такому случаю за рамки своей чисто технической роли и решительно навязывая собственное художественное видение – ту же дерзость, что и создатели легендарных моделей Traction и DS, компания Citroen – да нет, бери выше, Франция в целом – сумела снова стать символом роскоши, объектом зависти и восхищения во всем мире, и перелом
Этот успех, хоть и самый нашумевший, был далеко не единственным, и Франция вновь заняла место пятой экономики мира, наступая на пятки Германии, занимающей четвертое место: ее дефицит теперь составлял менее 1 % ВВП, она постепенно сокращала свой долг, и все это проходило, как ни удивительно, без протестов и забастовок, в атмосфере всеобщего одобрения; деятельность Брюно на посту министра увенчалась грандиозным успехом.
До президентских выборов оставалось уже меньше полугода, но президент, которого переизбрали бы без проблем, ни при каких обстоятельствах не мог выставить свою кандидатуру – после опрометчивой конституционной реформы 2008 года нельзя занимать пост президента более двух сроков подряд.
Что касается выборов, то многое было заранее известно: кандидат от “Национального объединения” [10] выйдет во второй тур – его имя еще не названо, но у них имеется пять-шесть приемлемых претендентов – и потерпит поражение. Оставался простой, но крайне важный вопрос: кто станет кандидатом от партии власти?
Во многих отношениях Брюно подходил больше всего. Президент безоговорочно доверял ему, что немаловажно, поскольку он твердо вознамерился через пять лет вернуться на два новых срока. Как бы там ни было, он, похоже, убедил себя, что Брюно сдержит слово и согласится отойти в тень по истечении первого пятилетнего мандата, не поддавшись упоению властью. Брюно – практик, выдающийся, но практик, а отнюдь не государственный муж, и президенту удавалось, как правило, себя в этом убедить. Но все же в его затее было нечто от сделки с дьяволом, так что все еще вилами по воде писано.
10
“Национальное объединение” (до 1 июня 2018 г. “Национальный фронт”) – националистическая партия, основанная в 1972 г. Жаном-Мари Ле Пеном; с 2011 г. партию возглавляет его дочь Марин Ле Пен. С 13 сентября 2021 г. функции председателя партии фактически исполняет Жордан Барделла.
Другой, куда более насущной проблемой стали опросы общественного мнения. Для 88 % французов Брюно был человеком “компетентным”; 89 % сочли его “трудолюбивым” и 82 % – “неподкупным”, такого выдающегося результата не добивался пока ни один политик за всю историю существования опросов общественного мнения, даже Антуану Пине и Пьеру Мендесу-Франсу было до него далеко. Правда, всего лишь 18 % назвали его “сердечным”, 16 % – “чутким”, и какие-то жалкие 11 % признали, что он “близок к народу”, а вот это уже вполне себе катастрофические показатели, его обогнали все до одного представители политического класса, вне зависимости от партийной принадлежности. Одним словом, его уважают, но не любят. Он понимал это и ужасно переживал, поэтому кровавое видео так сильно его задело, и не просто не любят, некоторые, получается, ненавидят его до такой степени, что инсценировали его казнь. Ну а выбор обезглавливания, с соответствующими революционными коннотациями этого метода, лишь подчеркивает образ бездушного технократа, столь же далекого от народа, что и старорежимные аристократы.
Ужасно несправедливо, потому что Брюно – хороший мужик, Поль знал это; но как убедить избирателей? С журналистами Брюно чувствовал себя неуютно, упорно отказывался отвечать на вопросы личного характера и к тому же избегал публичных выступлений. Как же он выдержит президентскую гонку? Что и говорить, его кандидатура вызывала сомнения.
Друзьями они стали относительно недавно. Работая в Управлении налогового законодательства, Поль несколько раз пересекался с Брюно, правда кратко. Масштабное сокращение налогов, проведенное им в первый же год пятилетнего президентского срока, касалось только инвестиций, непосредственно направленных на финансирование французской промышленности – этим непреложным условием он не готов был поступиться. К такому откровенному дирижизму в конторе не привыкли, и Полю пришлось практически в одиночку сражаться буквально со всеми чиновниками своего департамента и твердой рукой составлять директивы и отчеты, исходя из пожеланий министра. Они все-таки одержали верх в этой внутренней войне, которая длилась год с лишним и не прошла бесследно.
Совместная борьба привлекла к нему внимание Брюно, они начали общаться, но более личный характер их отношения приобрели позже, по случаю очередного конгресса Африканского союза, проходившего на этот раз в Аддис-Абебе, а точнее, это произошло в баре отеля “Хилтон” вечером, после окончания первого рабочего дня. Поначалу разговор был неловким и натужным, но когда официантка вернулась, они вдруг расслабились.
– У меня сейчас с женой не клеится… – сказал Брюно, как раз когда она поставила перед ним бокал шампанского.
Поль от неожиданности чуть не опрокинул свой коктейль – какое-то дерьмовое и приторное тропическое пойло, так что он бы не сильно огорчился. В этот самый момент, с потрясающей синхронностью движений, за соседний столик сели две чернокожие проститутки. Брюно никогда прежде не заговаривал, даже вскользь, о своей личной жизни; Поль и понятия не имел, что он женат. Но в конце концов, почему бы и нет, ведь люди, мужчины и женщины, все еще иногда сочетаются браком, это, прямо скажем, обычное явление. А выпускнику Политеха, даже лучшему в своем выпуске, даже бывшему члену Корпуса горных инженеров, ничто человеческое не чуждо; он открылся ему с неожиданной стороны, и с этим теперь придется считаться.