Уничтожитель

Косарев И. С.

Стеша задумалась, сколько таких квартир сменили подпольщики, пока занимались своим чёрным ремеслом. Нам"eки Мохова, мелькнув в памяти, вызвали приступ страха и отбили остатки аппетита. Неужели кто-то мог добровольно заполнять свою жизнь… этим? Кочевать по станциям, прятаться за чужими идентификаторами, ползать по тайным ходам подобно крысам, забыть про собственное будущее ради очередного убийства?

Через силу запихнув в себя пищу, девушка отодвинула заднюю стенку капсулы, намереваясь поблагодарить Майю и предупредить об уходе. Звонкий голос Каменской сразу достиг слуха Стеши.

— Я против, потому что они вс"e сорвут! — возражала она подельникам.

— Не кричи, — отвечал Кирилл на

повышенном тоне, — мне это нравится не больше твоего. Но сроки сдвинулись, он скоро улетает.

— Я поддерживаю Кирилла, — вступил Савва.

— Хорошо, тогда я требую санкции исполкома, — не сдавалась Каменская.

— Майя, сейчас, когда активирован уничтожитель, никто не может сказать, как быстро получится собрать исполком, — устало говорил Кирилл.

— В общем так, я выношу вопрос на голосование, — сказал Савва. — Очевидно ты, Майя, в меньшинстве.

Приступ неосторожного любопытства у Стеши прош"eл, и она топнула ногой нарочно как можно более громко. Грохот настила оборвал совещание наверху. Девушка подошла к лестнице и забралась наверх.

— Это я, — сказала она, просунув голову в люк на втором ярусе, — Хотела поблагодарить за завтрак и предупредить, что уйду работать обратно на фудкорт.

— Дверь закроется за тобой сама, — сказала Майя.

Без показного дружелюбия голос Каменской выдавал готовность своей хозяйки перешагнуть через любое количество мертвецов на пути к цели. Стеша сочла за благо вернуться к нормальным людям как можно скорее.

В коридоре на пути к фудкорту она столкнулась с Корнеем, Антониной и Владимиром.

— Позавтракала? — спросил Мохов.

— Да. Вы тоже ид"eте?

— Ага. Мы, наверное, останемся до вечера там.

— Если нам разрешат, — добавила Антонина.

— Нам работать там сподручнее, — пояснил Корней.

— А мне — наоборот, — ответила Стеша.

— Оно и понятно, ты к такому непривычна.

— И не надо привыкать, — сказал вдруг Владимир.

— Ты сам вс"e сделал, чтобы было наоборот, — напомнила ему Стеша.

— Получилась накладка, прости.

— Оставь свои "прости* при себе, сейчас от них никакого толку.

— Ермак, мы пойд"eм, ты догонишь нас позже, — предупредила Антонина.

Она взяла Корнея под руку и повела в сторону четыреста первой капсулы.

— Нет, я с вами, — возразил Владимир и поспешил за соратниками.

Стеша не могла сказать, почему ей хотелось больнее уколоть Владимира в разговоре. Девушка считала, он использовал е"e как вещь, инструмент для достижения своей цели, и вознамерилась относиться к Владимиру схожим образом, не тратить эмоции на предмет, признанный неодушевлённым. Но парню удавалось оставаться е"e старым знакомым Владимиром, несмотря на груз вины. Он так же улыбался, так же хмурился, так же смущался. Она очень давно общалась с ним и сейчас читала, как открытую книгу. Она видела, парень был близок к отчаянию, боялся потерять что-то ценное. Неужели е"e? Стеша опасалась верить в это, но человечность, что против воли замечала девушка во Владимире, мешала относиться к нему, как к инструменту. И подталкивала донести свою боль.

Мысли о Владимире не желали уходить из головы и мешали работать. Стеша, как обычный представитель своего поколения и нескольких предшествующих, не имела ничего личного. Она росла на ферме со множеством других детей без родителей, воспитывалась детскими и молод"eжными алгоритмами, разработанными педагогическими нейросетями. Когда надо, девочка заполняла пустоту в душе мультяшными зверушками по цифровой подсказке, по мере взросления их сменили рекомендованные виртуальными наставниками бунтарские рок-группы и нон-комформистские эссе о прогрессивных ценностях. Нейросети подбирали реб"eнку наиболее подходящий коллектив,

чтобы исключить детские травмы, способные оказать негативное влияние на будущую профессиональную деятельность, и маленькие люди путешествовали от группе к группе, пока не вырастали и не уходили во взрослую жизнь.

Стеша никогда не мучилась выбором профессии, за не"e вс"e решила корпорация, заказавшая рождение реб"eнка неизвестной Стеше женщине. Пока росла, девушка посмотрела достаточно медиапродуктов, чтобы прочно увериться — такой порядок воспроизводства наилучшим образом подходил для хрупкой орбитальной экосистемы, где было ограничено вс"e, и в первую очередь воздух. Но человек не может жить вообще без мечты, и Стеша после множества симов об успешных людях своей мечтой сделала красивую жизнь. Девушка выросла реалистом и понимала, зел"eного уровня рейтинга, что давал возможность покупать и продавать собственность за токены, ей не достичь, но на верхушку рыжей его части забраться казалось вполне по силам. Верхушка рыжего рейтинга при помощи арендованных баз данных и специальных приложений по подписке давала возможность устроиться на работу, за которую на орбите платили больше всего кредитов. Верхушка рыжего рейтинга открывала доступ на центральные ярусы жилых секторов, где можно было арендовать не крохотную капсулу, но полноценную квартиру с несколькими комнатами и высокими потолками. Где можно было, пусть и заплатив кредитами на входе, гулять в парках и зимних садах, и деревья там росли прямо из земли, а не из горшков за спинками диванов.

Так она и планировала двигаться по жизни: с профессией, что выбрала корпорация, с арендованными знаниями и навыками от арендованной капсулы до арендованной квартиры, с рекомендованными друзьями и мечтой, вложенной проверенными на токсичность симами.

Владимир не вписывался в эту схему. Несколько раз цифровой психолог советовал прекратить с ним общение, но Стеша игнорировали рекомендации даже теряя рейтинг. Они познакомились в онлайн-игре, когда ей было семь, а ему — шесть, и дружили с того момента. Владимир стал для Стеши личной историей. Е"e не передашь следующему арендатору или другому аккаунту в социальной сети, потому что нельзя было взять и расстаться с тремя четвертями жизни. Сейчас личная история грозила обернуться иллюзией, ничем не отличимой от прочих виртуальных симуляций.

Во второй половине дня фудкорт Стеше надоел, и она поднялась в капсулу на свой ярус. Она подумала, ночь, скорее всего, прид"eтся провести у Каменских, и решила собрать кое-какие вещи. Дверь пока не восстановили, и девушка просто шагнула сквозь красную голографическую завесу, затем вернулась обратно с ч"eрной сумкой в правой руке.

До вечера она работала здесь же на ярусе, затем сходила в тренаж"eрный зал. Рутинное заполнение времени действовало как транквилизатор, что однажды прописал цифровой психолог, и снижало тревожность. Стеша бы и с друзьями поболтала для полной картины нормальной жизни, с той же Ниной, но боялась заразить кого-то золотым уничтожителем.

К ужину она вернулась в капсулу и застала на двуспальной кровати невысокую девушку в ч"eрном спортивном костюме. "Лидия Павлова, — сообщил Стеше Лексигон, — пилот третьего ранга. Порт приписки — Северодвинск-7, Орбитальная транспортная компания "Ветерок". Увидев Стешу, Павлова поднялась и сказала:

— Привет. Мне сказали накормить тебя ужином. Сейчас распечатаю.

Длинные ч"eрные, как космическая пустота, волосы Лидии доставали их обладательнице почти до пояса.

Пищевой принтер включился и загудел. Стеша, вспомнив обед и завтрак, мигом растеряла весь аппетит, пришлось заставлять себя проглатывать еду. "Ничего, — уговаривала себя Стеша, — Некоторые вещи надо перетерпеть, чтобы вернулась нормальная жизнь".