Уничтожитель
Шрифт:
— Мы в челноке в порту. Лидия настраивает управление, чтобы лететь на Большой Камень, в клинику, где нам всем удалят «золотой уничтожитель».
— «Всем»? А где эти «все»?
— В кабине с Лидией. Я остался здесь приглядеть за тобой, ты была, скажем так, в плохом состоянии.
Что он мог знать о плохом состоянии? Стеша вспомнила, вовсе он не был её другом детства, Володькой. Он был Владимиром, человеком, который некоторое время притворялся её другом детства, а потом обманул и разбил жизнь вдребезги.
— Лучше бы ты не напоминал мне про этих «всех», — вздохнула девушка, — мне опять поплохело. Уроды они.
Кажется, отходняк
— Зря ты так. Никодим персонально очень сильно помог мне в сво"e время.
— И как же? Научил убивать?
— Он никого не убил. И я никого не убил. Ты нас не путай с другими.
— Все вы одним миром мазаны.
— Ты не понимаешь ничего.
— Я вс"e отлично понимаю. Жив"eте, как крысы, ползаете под полом. Роетесь в мусоре. И вр"eте, вс"e время вр"eте, в каждом слове каждому встречному.
Владимир переменился в лице:
— Тебя я не обманывал.
— Неужели? Я что-то не поняла, Корней Мохов — твой начальник на ферме? Вы с ним урожай летите снимать, рекордный с одного гектара?
— Ты не знаешь, о ч"eм говоришь.
— Вот именно, Володя, вот именно — не знаю. Я, знаешь ли, не привыкла общаться с лжецами.
Молодые люди замолчали. Стеша принялась в мыслях оплакивать сво"e потерянное будущее, Владимир некоторое время сопел, потом затих.
Они сидели в первом ряду, перед глазами поднималась стена пассажирского отсека с гермодверью посередине. Над гермодверью ч"eрнело пятно динамика. Сначала из динамика посыпались треск и шорох, будто зерно просеивали сквозь сито, затем голос Лидии, едва узнанный Стешей, сообщил:
— До отстыковки пять минут, пристегните ремни.
— И не отст"eгивали, — заметил Владимир и похлопал по металлической защ"eлке на груди.
Стеша почувствовала слабый толчок из кресла, вероятно, челнок тронулся в направлении кормы. Девушке захотелось открыть шторки иллюминаторов, но она помнила, во время стыковочных ман"eвров вставать со своих мест запрещалось, посему не покинула кресла. Куда е"e везли? Что собирались делать? Владимир сказал правду о полёте на Большой Камень? Очень трудно было полагаться на патологических обманщиков, выстраивать сво"e поведение без подсказок Лексигона и «Ноймана». Её, конечно, забрали с Северодвинска-7, хотя могли и оставить, но сделали это, потому что обещали, или исходя из заботы о собственной безопасности? Поймай е"e полиция в обдолбанном состоянии, вся конспирация как Мохова и Ad Astra, так и Кирилла с подельниками оказалась бы под угрозой.
— Когда мы с тобой познакомились, — заговорил вдруг Владимир спокойным голосом, — Я, в самом деле, рос в агрокомплексе Морозовых, на станции Бел"eв-1. Корпорация Морозовых разместила мой родильный контракт и растила меня для работы на своих фермах. Но, ты же помнишь, я увлекался радиотехникой? Штука в том, что я не хотел работать на ферме корпорации, а хотел заниматься связью. Помнишь, как ты не позвонишь, я вс"e время с радиосправочником сидел или с утилитой какой-нибудь простенькой возился, за которую не надо было кредитов платить? Это плохо отражалось на моих рейтингах: и на квалификации, и на этичности, — но тьюторы терпели, «тащили» меня до экзамена. Там я и выступил, что называется, «на все деньги». Попытался взломать базу оценок и поменять себе квалификацию с агронома на инженера связи.
Сначала Стеша не особо вслушивалась в речь Владимира, но слова, что он выпускал плавать в невесомости, сами собой проникали в сознание
— Ты долго не писал после экзамена, — вспомнила она, — долго не выходил на связь.
— Потому что за нанесение ущерба корпоративной собственности, я имею ввиду экзаменационную базу данных, меня на год отправили на Биржу Мощностей. Выпустили оттуда с красным рейтингом и забросили на ферму Морозовых. Работа в агрокомплексе была мне противна, и я просто сидел на безусловном базовом доходе, щ"eлкал ссылки, которые мне указывали. Ставил фоном какой-нибудь сериал про то, как гомосексуалисты и трансгендеры совершали первое кругосветное путешествие в истории, и лазил по сети. Нашёл людей, которые предложили присматривать за сервером, где лежали нерекомендованные «Нойманом» симы. Я согласился. Через этот сервер позже меня нашла Ad Astra, наш"eл Никодим. Они вернули мне смысл и дали возможность заниматься любимым делом — связью.
— Почему ты ничего не рассказал мне?
— Боялся.
— Чего?
— Ты стремилась к своей мечте, в какой-то мере даже была для меня примером. Ты уверенно сторонилась токсичности, а мой настоящий профиль после Биржи носил е"e в себе достаточно. Так что я боялся, нет, я был уверен, что ты перестанешь со мной общаться, если узнаешь правду. Испугаешься за свой рейтинг.
— Ты был не прав, — глухо возразила Стеша, скорее, потому что хотела, чтобы он так думал, чем потому что так думала сама.
— И потом, — продолжил Володя, — твой рейтинг, и вправду, мог пострадать, продолжи ты общаться со мной на постоянной основе. Так что первое, что я выпросил у ребят из Ad Astra, — цифровой камуфляж фермера со своим настоящим именем. И позвонил тебе, как только Никодим мне его установил. Но с фермерством я тогда уже завязал, работал только на них.
«Почему он ничего не рассказал мне? — думала Стеша, — неужели не верил, что я пойму? Неужели я могла не понять?» Спрашивать Володю она об этом не стала, боялась ответа.
Челнок уже некоторое время как л"eг на курс, и в салоне установилась стабильная псевдогравитация. Стеша расстегнула ремень, встала и нетвёрдой походкой пошла к иллюминатору. Оступилась на неверных ногах, но оказавшийся сзади Володя тут же подхватил девушку, не позволил упасть. Что-то пробежало по коже, когда он прикоснулся к ней, волна тепла, удивившая саму Стешу.
— Спасибо, — кивнула она.
А про себя подумала: «Странно».
В иллюминаторе она увидела голубое блюдце планеты, за синюю кайму которого фальшивыми зв"eздами проваливались тысячи обитаемых станций, предварительно пересёкшие засыпанный своими седыми близнецами небосвод.
— Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе видна, — замурлыкал над Стешиным ухом Володя.
— Только я не была там ни разу, — сказала Стеша, — и она мне не снится.
— А что тебе снится?
Страшный грохот сотряс салон, Стеша и Володя повалились на пол и откатились к стене. Какой-то мелкий мусор из-под кресел посыпался на них. Основной свет погас, осталась гореть только аварийная подсветка вдоль прохода. Девушка попыталась встать, поскребла руками и ногами по напольному покрытию и выяснила, что стоять было гораздо удобнее на стене салона, чем на полу. В иллюминаторе голубая Земля вертелась, как попавшая в ч"eрный водоворот ледышка. Странное чувство тошноты, взявшееся как будто из ниоткуда, подступило к горлу.