Уничтожьте всех дикарей
Шрифт:
С медицинской точки зрения причиной смерти обычно была болезнь, но настоящей причиной исчезновения индейцев была другая: их было слишком много, чтобы они могли представлять собой какую-то экономическую ценность для общества завоевателей.
Оправдано ли было продолжение завоеваний при столь катастрофических последствиях? Этот вопрос стал предметом большой дискуссии среди испанских интеллектуалов XVI века. Дискуссия приняла такой размах, что 16 апреля 1550 года Карл V наложил запрет на дальнейшие завоевания в ожидании исхода дебатов по их обоснованию — «мера, не знающая аналогов в истории западноевропейской экспансии» — пишет историк Магнус Мёрнер.
Дебаты состоялись в Вальядолиде в августе 1550 г.
И чему такое решение могло бы послужить?
Ни одно решение в мире не могло бы убедить испанских завоевателей самим выполнять работу, которую они считали индейской. Никакое решение не помешало бы им относиться к индейцам как к низшим существам, которые должны подчиняться своим естественным господам. А тот факт, что индейцы по неизвестным причинам массово умирают, был, конечно, прискорбен, но очевидно неизбежен.
Адам Смит сформулировал закон, регулирующий предложение рабочей силы: «Спрос на людей, как и а любой другой товар, регулирует воспроизводство людей: ускоряет его, когда оно идёт слишком медленно, и сокращает, когда оно осуществляется слишком быстро». [63]
Этот закон так же применим и к индейцам. Они продолжали умирать, пока в Латинской Америке не выявился недостаток индейской производительной силы. Тогда индейцы стали цениться. Была проведена целая серия социальных мер, чтобы сохранить оставшихся индейцев, собрав их в экономические объединения, где они были бы востребованы, а их труд использовался бы рационально. В XVI веке индейское население начало медленно увеличиваться.
63
Adam Smith, The Wealth of Nations (1776), chap. 8.
К середине XIX века на Латинскую Америку оказало сильное влияние экономическое и техническое обновление, происходившее в Западной Европе. Это повело за собою увеличение спроса на сырьё и продовольствие из Латинской Америки. Население увеличивалось даже ещё быстрее, и имевшаяся рабочая сила эксплуатировалась ещё больше.
Население продолжало расти быстрыми темпами. В то же время техническое и экономическое обновление Европы, которое на протяжении нескольких десятилетий всё увеличивало спрос на рабочую силу в Латинской Америке, теперь, напротив, начало снижать его. Нет никакого сомнения, что эта тенденция сохраняется — она неизбежно должна была сохраниться, поскольку латиноамериканская экономика продолжает развиваться в рамках той экономической системы, которая на сегодняшний день остаётся единственной.
Чтобы сохранять конкурентоспособность на международных рынках, промышленность автоматизируется. Огромные сельскохозяйственные холдинги механизируются или переориентируются на экстенсивное хозяйство. Всё большая часть быстро растущего населения становится ненужной или избыточной с точки зрения работодателей.
Но остаётся ли закон Адама Смита в силе и сегодня? В конце концов, сможет ли общество, которое не в силах поддерживать право на труд, сохранить право на жизнь?
Мне кажется, что главные черты демографической катастрофы XVI века снова проявляются в Латинской Америке, как и в других частях света.
Давление голодных и отчаявшихся миллиардов ещё не стало столь велико, чтобы мировые лидеры увидели в предложении Куртца единственно человечное, единственно гуманное, единственно возможное и единственно верное решение. Но этот день не за горами. Я вижу его приход. Поэтому я изучаю историю.
Я в туннеле или в подвале вместе со многими
Около пяти миллионов коренного американского населения жило на земле, которая сегодня называется Соединёнными Штатами Америки. В начале XIX века оставалось ещё полмиллиона. В 1891 году, в год Вундед-Ни — последнего великого избиения индейцев в Соединённых Штатах — коренное население достигло самой низкой отметки: четверть миллиона, или пять процентов от первоначального числа.
Тот факт, что индейцы вымирали при испанской оккупации, объяснялся в англосаксонском мире хорошо известной жестокостью и кровожадностью испанцев. Когда тот же самый феномен проявился в результате англосаксонской оккупации Северной Америки, понадобились другие объяснения. Сначала это считали божественным вмешательством.
«Везде, куда англичане приходят на поселение, Божественная длань очищает им путь, устраняя или вырезая индейцев, то в ходе их войн друг с другом, то вследствие какой-нибудь неистовой, смертельной болезни», — писал Даниэль Дентон в 1670 году.
В течение XIX века религиозные объяснения заменились биологическими. Уничтоженные народы были цветными, уничтожившие — белыми. Казалось очевидным, что здесь действует какой-то естественный расовый закон, и уничтожение неевропейцев является просто стадией в естественном развитии мира. [64]
64
Philip D. Curtin, The Image of Africa: British Ideas and Action, 1780–1850 (Wisconsin, 1964), pp. 363 ff, 373.
Тот факт, что аборигены умирают, доказывал, что они принадлежат к низшей расе. Пусть умирают, как того требует закон прогресса, говорили некоторые. Другие считали, что по гуманистическим причинам аборигенов надо защитить, переселяя их в удалённые места, — а затем, точно по чистому совпадению, можно занимать их плодородные земли и использовать для себя.
Таким образом, с 1830-х годов множество племён и народностей Северной Америки, Южной Америки, Африки и Австралии было перемещено, уничтожено, устранено. Когда Дарвин писал, что некоторые человеческие народности обречены на уничтожение, он строил это своё предсказание на общеизвестных исторических фактах, которым иногда и сам был свидетелем.
Европейские завоевания в отдалённых юго-западных частях Южной Америки ещё не были завершены, когда Дарвин прибыл туда в августе 1832 года. Аргентинское правительство только приняло решение уничтожить всех индейцев, всё ещё господствовавших в пампасах.
Выполнение задачи было доверено генералу Росасу. Дарвину довелось пересечься с ним и его войсками у реки Колорадо, и он говорил, что не встречал доселе более омерзительной банды головорезов.
В Баиа-Бланка он увидел их снова, — мертвецки пьяных, покрытых грязью и блевотиной. Он беседует с командовавшим ими испанским офицером, который рассказывает ему о том, как они выбивали сведения из пленных индейцев о месте сбора их сородичей. Благодаря этим сведениям они застали врасплох 110 индейцев, которые все были захвачены или убиты, «потому что солдаты рубят всех без разбора».