Уникумы Вселенной – 4
Шрифт:
– Не смеем вас больше задерживать. – Председательствующий развел руками. – Да и мы, пожалуй, будем расходиться. – Услышав в ответ недовольное ворчание некоторых ведущих, он произнес: – Объявляю двадцать седьмое, внеочередное заседание от года три тысячи сто восьмого закрытым.
После заседания Панаис и Тасон решили перекусить и вдвоем спустились в одну из комнат отдыха, заказав персоналу легкие блюда. Ведущий обороны расслабленно развалился на удобном диване и не смог сдержать зевоту. Видно было, что он жутко устал. Но беспокоило его совсем другое:
– Конечно,
– Но, с другой стороны, торопиться-то некуда. Ты и так успел совершить почти невероятное.
Вошли официанты, бесшумно поставили еду и напитки на стол и так же неслышно удалились. Тасон принюхался к ароматному чаю.
– Мм! Какой запах! Вечно куда-то спешим, даже поесть некогда!
– За последнюю неделю я похудел на четыре килограмма! – пожаловался Панаис, тоже присаживаясь к столу. – Я уже забыл, когда ел что-то приличное, вечно хожу полуголодный. Даже не помню, чем меня дома потчевали на праздник. Скоро совсем солидность потеряю.
– Ну, тебе это пока не грозит! – засмеялся Тасон. – Запасов твоей солидности хватит надолго.
Так, неспешно переговариваясь, оба ведущих уже почти закончили свой завтрак, когда их покой был нарушен. Извинившись, вошел первый зам главного ведущего по обороне и попросил разрешения доложить.
– Докладывай! – разрешил Панаис.
– В лаборатории по производству саркона чрезвычайное происшествие. Пострадавших нет. Оборудование не повреждено. Если не считать одного очень странного фактора. При настройке аппарата, уничтожающего саркон, один из молодых программистов допустил ошибку и разладил электромодуляционные колебания. В результате саркон не разложился, но при этом произошло нечто воистину страшное и непонятное: в поле действия аппарата (а это труба радиусом около двух и длиной около двенадцати метров) пропал весь… пузырит. И все предметы, из него изготовленные. Вероятно, луч подействовал бы и дальше, но помещения закончились и дальше была лишь пустота. К счастью, лаборатория находится возле стенки бастиона, выходящей в открытое море.
Оба ведущих уже давно перестали жевать и в состоянии полного шока слушали вошедшего. А тот, хоть немного и смущаясь от сути своего рассказа, продолжал:
– По счастливой случайности людей в исчезнувших наполовину помещениях не оказалось и они не попадали этажом ниже. Я дал распоряжение закрыть все доступы к месту происшествия и никого не подпускать. И сразу же бросился на ваши розыски.
Он замолчал, ожидая, что скажут ведущие. Те лишь переглядывались молча. Наконец Панаис заговорил:
– Немедленно разыскать главного ведущего по энергоснабжению и передать мою настоятельную просьбу и ему прибыть в ту лабораторию. А мы отправляемся туда.
Когда зам вышел, оба ведущих со всей возможной поспешностью отправились в Западный бастион.
– Мне это очень не нравится! Очень! – всю дорогу повторял Панаис.
А Тасон прокручивал в голове одну
Глава 38
Хардия
– О святейший! – Еще продолжая отплевывать воду, один из воинов-добровольцев орал, будто его резали. – Измена! Меня предали!
Работники лаборатории освободили воина от сдерживающих ремней, и он тут же, с яростным воплем, попытался вскочить на ноги. Но, видимо, его разум еще не полностью овладел вновь обретенным телом. Ноги зацепились одна за другую, руки подломились, оказавшись под животом, и голова со смачным звуком шлепнулась о мокрый пол. Несчастный тут же замер.
– Всем лежать! – скомандовал Райгд. – Не хватало еще, чтобы вы после удачного окончания опыта сами себе лбы поразбивали!
Все медики метались вокруг оживших, помогая им откашляться и укладывая каждого на ложе. Подняли и потерявшего сознание. Тут же стали снимать с участников опыта их легкие туники, пропитанные водой, и накрывать сухими простынями.
Главный магистр внимательно следил за всеми стадиями пробуждения, стараясь не пропустить ни одной детали. Каждый из добровольцев вел себя по-своему. Один бессмысленно уставился в потолок, другой с удивлением рассматривал все окружающее, третий с явным недоверием ощупывал свое тело. Лишь Вителла лежал с закрытыми глазами, хоть его грудь порой вздрагивала от легкого покашливания.
Манипуляции с одеждой привели в чувство потерявшего сознание, и тот снова привлек к себе всеобщее внимание визгливыми криками:
– Ваше святейшество! Ради Творца! Избавьте меня от мучений!
– Что с тобой, сын мой? – Райгд подошел к ложу и взял воина за руку. – Твой пульс слишком учащенный. Нельзя так волноваться: сердце может не выдержать. Успокойся и скажи, что у тебя болит!
– Душа болит! – со злостью закричал воин. – Все время, пока я здесь нахожусь, жена мне изменяет! Самым наглым и подлым образом! Я ведь дома сказал, что отбываю в длительную командировку (как меня и учили). А напоследок пообещал привезти кучу денег. И эта сволочь, – он чуть не задохнулся от возмущения, – со своим любовником еще и насмехались надо мной: обдумывали, как бы меня обобрать до нитки! И потом с моими деньгами уехать да пожить сладко… Не бывать этому! Сам, лично зарублю! Ваше святейшество! Выполните мою первую волю. Вы ведь обещали! Отпустите меня наверх сейчас же: хочу сам покарать неверную!
Райгд обвел взглядом лабораторию. Все смотрели на него с ожиданием, в том числе и ожившие. Нельзя было заронить в их души сомнение.
– Да будет так! – Главный магистр нашел самый простой выход. – Но так как силы твои еще не восстановились и я небеспричинно боюсь за здоровье твое, – своей здоровой рукой он указал на ссадину на лбу солдата, которую к тому времени один из помощников уже начал мазать заживляющей мазью, – то я сам по воле твоей доставлю желаемое к тебе! Ты получишь возможность для справедливого возмездия! – Его святейшество обратился к находящемуся здесь же Ренни: – Немедленно доставить сюда жену этого достойнейшего воина вместе с жалким соблазнителем!