Unital Ring I
Шрифт:
Решив, что останки медведя ещё какое-то время подождут, я вернулся в дом через дыру в крыше. Поскольку заканчивать всё неуклюжим падением не хотелось, я очень осторожно нащупал ногами балку и уже с неё спустился на пол.
— У нас получилось, Кирито! — тут же раздался ликующий возглас Асуны.
Она кинулась ко мне со скоростью снаряда, выпущенного из пушки, и сразу же повисла у меня на шее. Я похлопал девушку по изящной спине и собирался похвалить, но заметил, как на нас косятся Лифа и Алиса.
— В-вы все молодцы! — В последнюю
Алиса кивнула; в её невозмутимом взгляде читалось: «То-то же».
Нападение медведя оказалось для нас самым сложным испытанием с момента появления в этом мире, — или всё же вторым по серьёзности после падения Айнкрада? — но мы благополучно справились с врагом, а потом и вернули брёвна в домашнее хранилище. На поляне осталась только звериная туша.
— И что нам с этим делать? — задала риторический вопрос Лифа.
Асуна и Алиса молча посмотрели на меня. Мне казалось, что если у кого и может быть опыт разделывания туши дикого зверя, то только у пришедшей из Андерворлда Алисы... Впрочем, затем мне пришлось признать, что придётся всётаки заняться этим самому, так что я вновь взялся за каменный нож.
Какой бы продвинутой ни была графика Unital Ring, мне не верилось, что здесь воссозданы все внутренности трупов. Скорее всего, разделка туши — процесс, требующий всего одного-двух действий. Молясь о том, чтобы это и правда оказалось так, я вонзил нож медведю под подбородок и вспорол монстру грудь и живот. Огромная туша вспыхнула и исчезла, оставив после себя гору предметов.
«Вы освоили навык “Разделка”. Ваше мастерство в нём увеличено до 1», — появилось и исчезло ожидаемое сообщение, а я меж тем осмотрел нашу добычу. Огромное меховое одеяло — это, видимо, шкура; гора розоватых кусков мяса — медвежатина. Была и всякая мелочёвка.
— Сразу в инвентарь ничего не попадает... — пробормотала Асуна, поднимая с земли длинный изогнутый коготь сантиметров десять длиной.
— Но как тогда определяется право на добычу? — нахмурилась Алиса.
— Видимо, кто забрал, тот и хозяин, — предположил я и хмыкнул. — Но ладно ещё медвежья шкура и мясо; вот когда в большом рейде выпадет какое-нибудь редкое оружие — это же ужас что начнётся. Даже если игроки заранее всё обговорят, система ведь разрешает им плюнуть на все решения группы...
Мы все погрузились в раздумья, хотя этот вопрос сейчас и не был на повестке дня. Асуна бросила мне коготь и хлопнула в ладоши:
— Ну ладно, здесь сейчас только мы. Давайте сложим все подарки от медведя в хранилище и вернёмся к сбору материалов для ремонта.
— Поддерживаю, — согласился я, вызывая кольцевое меню.
Осталась всего одна иконка, сохранившая изначальный цвет, а значит, отсрочка закончится всего через полчаса. Лифа тоже увидела это и помрачнела.
— Хорошо, Кирито, но ведь теперь нам точно понадобится железо. Ты знаешь, где его искать?
—
— Что, правда? И где же?
Когда на мне сошлись взгляды всех трёх девушек, я поднял брошенный Асуной коготь повыше и покрутил его в пальцах.
— У него дома.
Глава 6
— Знаешь, что мне это напоминает? Сиродацу, — заявила вдруг Лизбет.
Силика застыла, не выпуская из правой руки деревянную ложку, и быстро заморгала:
— Сиро... дацу? Что это такое?
— Ой, у вас его как-то по-другому называют? Эта такая упругая, хрустящая штуковина.
— Упругая и хрустящая?.. — повторила Силика сомнительное описание, но, конечно же, не поняла, что имела в виду Лизбет.
В левой руке Силика держала миску пряного супа. В бульоне плавали редкие волокна мяса и похожие на витые макароны жгутики. Впрочем, обе девушки прекрасно знали, что последнее — «Грубые шнурки из идзуристника», ведь они сами же их и сплели.
Увидев, что Лизбет благополучно прожевала угощение, Силика тоже зачерпнула один жгутик. Семисантиметровый отрезок верёвки неаппетитно свесился с ложки. Немного поколебавшись, Силика решилась и положила незнакомое кушанье в рот.
Когда она попыталась разжевать шнурок, тот сначала упруго сопротивлялся зубам, но затем с хрустом порвался. Да, Лизбет описала его как нельзя лучше. Вкуса у растения не было — не считая впитавшегося бульона, — зато текстура была изумительной. Силике показалось, что она ела нечто подобное в реальности. Работая челюстями, она покопалась в памяти и наконец вспомнила этот подзабытый вкус.
— А... Это же нимодзи! Я их как-то ела у дедушки в Саге! — воскликнула Силика.
— Нимо-одзи-и? Но это же сиродацу.
— Я такой еды не знаю. Но это нимодзи, я уверена.
Девушки некоторое время прожигали друг друга недовольными взглядами. Тут раздался смешок Юи, которая сидела напротив и ела свою порцию с соблюдением всех правил этикета.
— Лизбет и Силика, вы говорите об одном и том же. И сиродацу, и нимодзи — народные[17] названия продукта, известного как дзуики.
— Дзуики?..
— Это стебли японского картофеля таро. Их сначала отваривают, потом сушат, затем варят снова. Я никогда их не ела, поэтому не могу сказать, насколько идзуристник близок по вкусу, но...
— О-о, так это стебли тaро?.. — Лизбет внимательно изучила идзуристник в своём супе. — Если я правильно помню, еда во всех играх «Семени» основана на вкусовых образцах из реального мира. Получается, прообразом для идзуристника был сиродацу?
— Нимодзи, — немедленно поправила подругу Силика и зачерпнула ещё супа.
Затем она зубами отделила от стебля идзуристника маленький кусочек и предложила его Пине, сидевшей на коленях у хозяйки. Дракончик обнюхал угощение и сразу же съел. Похоже, Пине оно пришлось по вкусу.