Универсальный солдатик
Шрифт:
— Да уж....
Товарищи по партии и совместной борьбе помолчали.
— Ну и что будем делать?
— Может, его обратно в Россию отослать?
— Можно. Только его в России тоже ищут. Он там поболе, чем здесь, напластал.
— Остается... — и Артем ткнул большим пальцем в пол. — Пока его полиция не нашла.
— Пожалуй, так, — согласился Илья. — Сам виноват — в один раз пять человек замочил! Разве это дело...
Товарищ Артем и товарищ Илья быстро обговорили детали и отправились
— Иванова надо убирать, — сказали они. — По-быстрому доделывать все завязанные на него дела и...
— Хорошо, мы обсудим ваше предложение, — сказали старшие товарищи.
В спешном порядке собрали ЦК. Небольшой ЦК, потому что подпольный ЦК.
— На повестке дня один вопрос, — сообщил товарищ Андрей, — Иванов.
Все помрачнели.
— Я же предупреждал — не надо связываться с убийцей, — напомнил товарищ Семен. — Если он там убивал, то и здесь будет.
— А что было делать, если на него все завязалось!
— А теперь развязалось! А если его схватят? Это же... Это же компрометация всего движения!
— Наше движение крови никогда не боялось!..
— Тихо, — остудил спорщиков товарищ Павел. — Что о прошлом толковать! Теперь поздно о прошлом толковать...
Все замолчали.
— Прошу высказываться. Давай, Никита. Никита встал и одернул роскошного кроя пиджак.
— Я, как вы знаете, не сторонник подобных методов, были у нас в истории, так сказать, с этим делом перегибы. Но тут случай особый. Что же это получается — ходит, понимаешь, по Парижу мокрушник и стреляет людей. Ладно бы наших, так ведь еще и французов. Это же международный скандал!
— Что ты предлагаешь? — перебил его товарищ Павел.
— Я так думаю, надо с ним решать. Окончательно и бесповоротно! Он давно себе приговор подписал. Сам подписал.
И товарищ Никита поднял вверх руку.
— Андрей?
— Я тоже — за. Его все равно не мы — так французы. Только если французы, они много чего раскопать могут. А если мы — то тогда все будет шито-крыто.
— Семен?
— Тут второго мнения быть не может — зуб за зуб, кровь за кровь. Он материал отработанный, что его жалеть.
И товарищ Семен тоже поднял руку.
— Антон?
— Приговор ему, я так понимаю, идет по верхней границе хоть там, хоть здесь, так что будем считать, что мы лишь приводим его в исполнение.
Такая постановка вопроса всем очень понравилась.
Оставалось последнее мнение, очень важное мнение — мнение товарища Павла.
— Я тоже согласен, — сказал он. — Таким людям на земле не место...
Все согласно закивали.
— Но есть одно “но”...
Все разом перестали кивать и удивленно взглянули на товарища Павла.
Какое может быть “но”?..
— Мне кажется, списывать Иванова со счетов рано.
— Зачем? — чуть не разом спросили все.
— Хочу напомнить, что у нашего движения есть не только друзья, но есть и враги.
Это верно, врагов у движения было много.
— И самые ненавистные из них — предатели.
Присутствующие зашумели. Предателей они не любили. Предателей никто не любит. Особенно потому, что предатели зачастую живут лучше, чем те, кого они предают.
— Мы уже несколько раз обсуждали этот вопрос, — напомнил товарищ Павел, — но никак не могли прийти к единому мнению. Так вот, мне кажется, что теперь такая возможность представилась.
Все переглянулись. Они помнили о неудачных попытках решить судьбу предателей движения, но не понимали, куда товарищ Павел клонит.
— Мне кажется, с ними может разобраться Иванов. А потом, когда он сделает свое дело, мы приведем в исполнение предыдущее наше решение.
Предложение было заманчивое — наказать отступников и при этом остаться в стороне.
— Но это же наши товарищи.!. — не очень уверенно напомнил кто-то.
— Тем более! — жестко ответил товарищ Павел. — Отпуская с миром предателей, мы порождаем новые предательства. Безнаказанность развращает. Остановить вырожденцев может только страх! Пострадают несколько — задумаются все!
— Но ведь далеко не каждый из них враг. Кто-то заблуждается.
— Лес рубят — щепки летят! — напомнил товарищ Павел известное изречение одного из партийных вождей. — Ставлю вопрос на голосование. Кто за предложенные меры?
Все потянули руки вверх.
— Принято единогласно.
— Я возражаю! — категорически против высказался товарищ Андрей. — Ему нельзя давать в руки оружие. Он перестреляет своих. Или перестреляет пол Парижа!
— Это верно, — загалдели все.
— А никто ему не собирается давать оружие, — успокоил товарищей по партии Павел.
— Что же он, голыми руками? — удивился кто-то.
— Нет, просто работу будет исполнять не он. Но думать все будут на него.
— Зачем такие сложности? — спросил товарищ Семен.
— Затем, что его участие в акции не вызовет сомнений. Он известный специалист по этой части, да и здесь успел отличиться. Он идеальный кандидат.
— А если они не поверят?
— Просто так, может, и не поверят, а уликам поверят. Если это не сделает он и теперь, это все равно придется делать после, но уже нам.
Этот довод был решающий. Кандидатура Иванова позволяла надежно спрятать концы в воду. Слишком одиозной была его фигура... А тут еще убитый полицейский... Теперь власти поверят во все что угодно, даже в то, что это именно он развязал Вторую мировую войну.