Универсальный солдатик
Шрифт:
Глава 56
И кто бы мог подумать, что рядовой, пусть даже убивший полсотни людей урка станет причиной дипломатической войны на самом высоком уровне!..
Вначале в министерство внутренних дел Франции пришло поздравление в связи с успешным завершением — почему-то — совместной операции по поимке особо опасного преступника... Совместной, возможно, потому, что за атакующими цепями французских полицейских, штурмующих русского гангстера, наблюдала представительная делегация российского МВД.
Кроме того, в поздравлении высказывалась надежда, что впредь контакты
На чем обмен любезностями закончился. Потому что в следующем письме министр внутренних дел потребовал выдать принадлежащего России преступника Иванова, грозя в противном случае не посылать русских милиционеров в Париж.
Французский коллега ответил, что рад бы всей душой, но не может, так как гражданин России Иванов совершил ряд преступлений на территории Франции и поэтому в соответствии с французскими законами должен предстать перед французским судом.
Но тогда все российские убийцы, насильники и изменники станут убегать во Францию, совершать там мелкие правонарушения, чтобы таким образом избежать наказания в своей стране, предупредил российский министр.
— Одно дело, мелкие правонарушения и совсем другое — убийство пяти полицейских! — справедливо возразил французский министр.
— В таком случае мы перестанем принимать обратно в Россию высланных из Франции русских проституток! — пригрозила российская сторона.
— Тогда мы будем отправлять их на Украину, а дорогу в Россию они сами как-нибудь найдут, — быстро нашлись французы.
На чем переписка силовых министров зашла в тупик. И за дело взялись дипломаты.
— Верните нам Иванова! — по-хорошему попросил российский МИД.
— На каком основании? — потребовали разъяснений их французские коллеги.
— На том, что он гражданин России, которая, имея территорию, равную одной шестой суши, не может себе позволить разбрасываться людьми, пусть даже такими.
— Если бы он был просто гражданин, мы бы отдали. Но он не просто, — отказали французы.
— Тогда отдайте как не просто... Как опасного преступника, совершившего на территории суверенной России ряд особо тяжких преступлений, — ответили российские дипломаты нотой, ссылаясь на параграфы международных соглашений.
— Но у нас тоже тяжких! — возразили французы, ссылаясь на другие параграфы тех же самых соглашений.
— С вами мы как-нибудь договоримся, — пообещали российские дипломаты.
— А как же тогда быть с американцами? — поинтересовались французы. — Они тоже требуют выдачи Иванова, который, не будучи на территории США, но имея контакты с подданными данной страны, изнасиловал пожилую негритянку, оскорбил действием полицейского и нанес урон обороноспособности Нового Света.
И как быть с швейцарцами и немцами, где русский Иванов тоже успел отличиться?..
На что русские предложили посчитать, граждан какой страны Иванов убил больше, и туда его и выдать.
Тут и считать было нечего, потому что в России жертв Иванова было больше. А раз так, то и судиться, и отбывать наказание Иванов должен на родине!
Но французы уперлись. Причем так уперлись, что просто
— Зачем вам Иванов? Зачем эта головная боль? Вам что, своих убийц мало? — в частном разговоре удивлялся один из российских чиновников, позвонивший своему французскому коллеге. — Отдайте нам его по-тихому, а мы вам пару шпионов вернем, которые еще со времен Советского Союза сидят.
— Это не наши шпионы, это ваши предатели. Зачем они нам теперь? — отказывался французский собеседник.
— Ну тогда просто отдайте, по-приятельски, за деньги или за нефть.
— Рад бы, но его дело наделало во Франции слишком большой шум.
— А мы вот возьмем, обидимся и закроем все представительства французских фирм в Москве, — срывался на угрозы русский чиновник.
— И оставите своих женщин без косметики и модной одежды, — не очень-то и пугался француз. — А это революционная ситуация.
Что верно — то верно. Женщин в России больше, чем мужчин, они более активны, чем мужчины, и если их оставить без косметики... Это даже хуже, чем если мужиков без водки.
— Ну сделай хоть что-нибудь, — просил, быстро остыв, русский чиновник. — А я тебе такой прием устрою... Такую баньку! Хоть даже охоту на белого медведя!
— Постараюсь, — обещал французский чиновник.
Но сделать ничего не мог.
И никто не мог.
Наверное, мог наш президент — пообещав нефть, баньку и белого медведя их президенту. Но объяснить ему, почему первое лицо государства должно хлопотать перед другим первым лицом за какого-то убийцу, было затруднительно. А вводить в курс дела рискованно.
Оставалось плюнуть на это дело и оставить Иванова в покое.
Или...
Или не оставлять. Потому что общеизвестно, что неподконтрольное течение событий имеет тенденцию развития в худшую сторону. Всегда только в худшую...
И значит, остается одно... Остается — “или”...
Глава 57
Возле дома старшего следователя парижской криминальной полиции Пьера Эжени снова наблюдалось оживление — на скамейке под навесом остановки городского автобуса постоянно сидели какие-то парни, которые читали один и тот же журнал. Если к ним обращались с каким-нибудь вопросом, они ничего не отвечали, испуганно переглядываясь и мотая головами, наверное, пытаясь объяснить, что они глухонемые. Но когда мимо проезжала машина Пьера, они вдруг разом вскакивали на ноги и громко кричали на непонятном языке:
— Эй, ты, стой!
И показывали на стоящий в ногах кейс.
Пьер отворачивался, делая вид, что никого и ничего не видит, и проезжал мимо.
Парни недовольно бормотали что-то себе под нос и снова садились. И сидели до вечера, до возвращения следователя домой. Вечером они снова бросались к машине, размахивая в воздухе кейсом.
Конечно, парней можно было убрать — ничего не стоило убрать, достаточно было позвонить в ближайший полицейский участок. Но там незнакомцы наверняка расскажут, кто они такие и зачем и к кому сюда приехали. Начнутся разборки, и Пьеру, вместо того чтобы нормально работать, придется писать отписки, доказывая, что он никому ни в чем не помогал, ничего не обещал, никаких денег не брал, что чист перед богом, законом и совестью.