Унижение России: Брест, Версаль, Мюнхен
Шрифт:
Над союзническим миром нависли тучи. Финансовые споры наложились на разногласия по вопросу обращения с Германией. Ллойд Джордж был все более серьезен в вопросе разоружения повергнутого противника. Британия оказалась в невыгодной позиции между двумя идущими противоположными курсами союзниками — Америкой и Францией. При этом американцы были как бы «готовы милостиво» подойти к Германии, «доверять ей». Французы же были убеждены, что хороший мир — это жестко навязанный «военный мир», требующий активного военного присутствия на территории противника.
Ллойд Джордж шел своим курсом. Он считал безусловно необходимым общее разоружение
ЦЕНТРАЛЬНАЯ СЦЕНА: ПАРИЖ
Что касается Лиги Наций, то англичане не испытывали симпатии к идее мировой организации, они в принципе не хотели вставлять устав Лиги Наций в мирный договор, но они считали глупым начинать лобовую атаку против Америки, ныне самой мощной индустриальной державы мира. Как народ практичный и трезвый, англичане постарались снизить накал послевоенного триумфализма и опуститься на грешную землю обездоленной, раздраженной, измученной Европы 1919 г. Идеализм в сторону, практические проблемы — прежде всего; наиболее актуальной такой проблемой была помрачневшая, считающая себя взятой на крючок «14 пунктов» Германия — фактор неистребимый, постоянный, решающий. (Только итальянцы были недовольны; они воевали с австрийцами, и их интересовало только побережье Адриатического моря.)
Западные границы Германии были более или менее определены, но на ее востоке шли устрашающие боевые действия, с трудом понимаемые в Париже.
Все же во французской столице пришли к пониманию того, что на восточных границах Германии полыхает война. Бальфур выразил мнение многих, что работа парижской конференции не представляется эффективной и убедительной. «Совет десяти», понуждаемый сейчас прежде всего англичанами, решил прекратить ежемесячное возобновление условий перемирия и дать Берлину четкие лимиты в военно-морских, наземных и воздушных вооружениях. Специально созданная комиссия обратилась к цифрам. Министр Бальфур приказал секретарю конференции Хэнки ускорить ритм работы и максимально приблизиться к финальному тексту мирного договора.
Лансинг и Хауз не имели планов затягивать мирную конференцию, Вильсон, находившийся в Америке, не посчитал нужным выразить своего отношения. Тогда всем отдельно работающим комиссиям поставили срок выработки документов — 8 марта. Бальфур, которого в свое время называли самым талантливым человеком в его поколении, придал работе грандиозной конференции ускорение. Очень важным было принятое 24 февраля решение переправить польскую армию генерала Халлера с французских позиций в Польшу. Пилсудский получал первоклассную вооруженную силу, воодушевленную идеей воссоздания Польши.
В день покушения на Клемансо полковник Хауз встретился с лордом Керзоном и раненым премьером в небольшой квартире на рю Франклин. Клемансо сидел в кресле, но не потерял обычной остроты видения, несмотря на постоянно падавшие очки и разбросанные вокруг кресла бумаги. Клемансо жаждал вала между Францией и Германией, таким валом мог стать лишь Рейн — лишь его немцы не
«ЧЕТВЕРКА»
7 марта Ллойд Джордж, Клемансо и Хауз встретились в отеле «Крийон» для доверительных бесед. Позже к ним стал присоединяться итальянский премьер Витторио Орландо; так был институциирован «Совет четырех», который, собственно, и был средоточием власти всемогущего Запада. Здесь не было формального секретариата. Еще в период болезни Клемансо великие мира сего встречались на его квартире — проложена тропка к последующему формату встреч и обсуждений. В этом было позитивное — раскрепощенность бесед, открытость высказываний. В этом же был и великий недостаток: память несовершенна, политики часто помнили то, что им хотелось помнить. Заметки делал, собственно, лишь личный секретарь Ллойд Джорджа Филип Керр. «Четверка» ощутила этот недостаток и между 24 марта и 28 июня 1919 г. начала делать официальные записи по-французски, эти записи делал полиглот Поль Манту.
Трудно переоценить значимость этих неформальных встреч, на которых не было даже экспертов и секретарей, где три лидера (или три их представителя) могли без особых церемоний обмениваться мнениями. Прибывшему вскоре в Париж премьер-министру Ллойд Джорджу эта упрощенная процедура понравилась больше пышных, но неэффективных церемоний. «Совет десяти» — где всегда находилось не менее пятидесяти человек в одном зале — едва ли мог быть эффективным органом, решающим самые острые проблемы. К концу марта 1919 г. «десятка» уверенно превратилась в «четверку».
Ллойд Джордж решил подготовиться к решающим встречам. Все англичане были приглашены в его большую гостиную. Разыграли подписание мира с Германией. Присутствующие играли роли союзников, противников, нейтралов. Генерал Генри Вильсон повернул свою фуражку, чтобы больше походить на немца. С явственным немецким акцентом он говорил об угрозе большевизма, если он ворвется в Германию. Хэнки играл типичного англичанина.
Он же играл роль французской женщины — полотенце через плечо и фальцет. Мадам настаивала на том, что получившие избирательные права женщины Франции являют собой основную часть французского общества — заменяя погибших мужчин, выкраивая приемлемый семейный бюджет и стоя стеной за страну.
Хэнки изображал типичного англичанина, говоря о том, какую роль сыграла британская военная сила в конечной победе над Германией. Страна создала и колоссальную полевую армию, четырехлетняя агония которой в европейских и иных траншеях привела к победе. Было бы опрометчивым «клюнуть» на лозунг «свободы морей». Британия справедливо рассчитывает на прежние германские колонии. Важной задачей Лондона является избежать всех возможных конфликтов на континенте. Что касается Германии, то «огромность ее преступлений должна быть компенсирована немецким народом».