Уот Тайлер

Эйнсворт Уильям

Глава XXX

ГЛАВАРИ МЯТЕЖНИКОВ И ПРИНЦЕССА

При виде мятежников сэр Джон Голланд, ехавший возле принцессы, потребовал, чтобы она как можно скорее возвратилась обратно в город, но она, с поразительным присутствием духа отказалась, сказав:

— Я поговорю с этими людьми. Я нисколько не боюсь их. Они не сделают мне ничего дурного.

— Вы не понимаете всей опасности вашего шага, государыня! — воскликнул сэр Джон, узнавший обоих главарей и сразу догадавшийся, что ему нечего ждать пощады от них. — Вы погубите всех

нас. Что мы можем сделать против этой озверевшей сволочи?

— Предоставь это мне, — с твердостью возразила мать. — Я уверена, что мне удастся успокоить их, но только при том условии, чтобы ты не был около меня: они имеют особенные основания питать к тебе неприязнь. Подле меня останутся мои дамы.

— Да, да, мы останемся! — воскликнули те, столпившись вокруг принцессы.

— Беги отсюда немедленно, приказываю тебе! — властным голосом воскликнула принцесса, обращаясь к сыну. — Твое присутствие только делает мое положение небезопасным. Возьми с собой всех вельмож и рыцарей, а мне оставь только конвой.

— Слышали ли вы, милорд, что сказала принцесса?! — воскликнул сэр Джон, обращаясь к сэру Осберту Монтакюту. — Должны ли мы повиноваться?

— Должны! — отвечал тот.

Сэр Джон со всеми вельможами, рыцарями и эсквайрами очень неохотно отправился назад к городу, оставляя отважную принцессу без всякой защиты, кроме конвоя. Но сэр Джон и его спутники не въехали в город, а остановились в расстоянии выстрела из лука от восточных ворот, чтобы дождаться конца.

Тем временем на верхней площадке ворот появились ратники, другие же поднялись на сторожевую башню. Но, по-видимому, никто из них не намеревался принять участие в действиях против мятежников.

Окруженная своими придворными дамами, а также духовником, врачом, милостынником, пажами и всеми своими слугами, державшимися позади нее, принцесса спокойно ожидала приближения мятежников. Когда они подъехали, двое главарей сделали знак своим спутникам остаться позади, а сами направились ей навстречу.

В ее взоре и осанке было столько величия, что эти двое неукротимых мятежников невольно почувствовали необходимость выразить ей некоторое почтение.

— Почему я вас вижу в таком воинственном настроении, мои добрые друзья? — спросила принцесса твердым, но примирительным голосом.

— То, о чем я намекал вашей милости в Дартфорде, свершилось, — ответил Уот Тайлер. — Народ восстал, чтобы добиться своих прав. И он не разойдется по домам, пока его справедливые требования не будут удовлетворены королем, вашим сыном.

— Я не могу вести переговоры с людьми, которые находятся в открытом восстании против своего монарха, — сказала принцесса. — Сложите оружие — и я охотно выслушаю вас, а потом передам о ваших бедствиях королю.

Эти слова, сказанные громким голосом, возбудили ропот у всех, кто слышал их.

— Принцесса, — угрюмо ответил Уот Тайлер. — Все это — праздные разговоры. Подняв оружие, мы не сложим его до тех пор, пока наша цель не будет достигнута. В этом вы можете быть уверены. Мы согласились ни эти

переговоры только потому, что считаем вас доброй, великодушной леди, хорошо думающей о народе. Но их бесполезно продолжать, ведь ясно, что они не могут ни к чему привести. А от нашей доброй воли зависело задержать вас.

— Задержать меня?! — воскликнула принцесса.

— Не пугайтесь, сударыня, у нас нет такого намерения. Вы, с вашими придворными дамами, слугами и конвоем можете свободно отправляться. Расскажите королю то, что видели и слышали. Вот все, чего мы просим.

— Ваша милость не может вернуться в Кентербери, — сказал Беглый, заметив ее взгляды в том направлены.

— Разве я не могу взять с собой мою свиту? — спросила она.

— Нет, — возразил Уот Тайлер. — И если сэр Джон Голланд попадет в наши руки, мы предадим его смерти.

— Вы не принесете пользы вашему делу жестокостью — сказала принцесса. — Кстати, еще одно слово, прежде чем я уеду. Вы ведете с собой пленника, господина Джеффри Чосера. Назначили ли вы за него выкуп?

— Да, тысячу крон, — ответил Уот Тайлер.

— Здесь вдвое больше этой суммы, — сказала принцесса, передавая ему кошелек. — Возьмите это и отпустите его со мной.

Тронутый Чосер мог только глубоким поклоном выразить свою признательность великодушной женщине, совершившей его освобождение.

Ободренный только что происшедшим случаем, мессер Венедетто обратился с просьбой к принцессе:

— Осмелюсь просить вашего заступничества за меня, всемилостивейшая государыня. Я согласен заплатить крупный выкуп.

— Это — мессер Венедетто, ломбардский купец, — пояснил Беглый. — Он достаточно богат, чтобы заплатить тысячу марок за свое освобождение, и клянусь св. Николаем, я не отпущу его дешевле.

— Что вы на это скажете, мессер Венедетто? — спросила принцесса. — Дадите ли вы им честное слово, что уплатите этот выкуп?

— Даю, всемилостивейшая государыня, — ответил он. — Лишь бы только мне было позволено отправиться с вашим высочеством.

— Этого достаточно! — воскликнул Беглый.

Ломбардский купец был немедленно освобожден и занял место рядом с Чосером, позади приближенных принцессы.

Выехав вперед и повелительным голосом крикнув мятежникам расступиться, оба главаря проложили путь принцессе и ее спутникам. В этом трудном деле им помогали Готбранд и еще некоторые начальники.

Отважная принцесса не проявляла никаких признаков страха при виде недоброжелательных взглядов, устремленных на нее, и разнообразного оружия, сверкавшего вокруг, но ее придворные дамы далеко не обнаруживали такой храбрости. Даже духовник, врач и пажи казались сильно напуганными. Зато конвойные с угрозой поглядывали на страшное сборище и показывали ему сжатые кулаки. Не раз столкновение казалось неизбежным, но благодаря стараниям Готбранда каждый раз удавалось предотвратить его.

Когда Уот Тайлер и Беглый благополучно провели принцессу с ее приближенными сквозь шумное полчище мятежников, они возвратились назад, а она и ее спутники помчались ускоренным галопом.