Упадок и разрушение
Шрифт:
– Весьма поучительная книга, - сказал он.
– Устрашающая медицинская статистика. Может, есть смысл устроить по этому вопросу диспут совместно с колледжем Иисуса?
Книге было предпослано посвящение: "Моей супруге - как свадебный подарок". Стиль был высокопарен. Поль прочел весь том и поставил его рядом с "Восточной церковью" декана Стенли.
И еще раз Поль на мгновение вспомнил свою прошлую жизнь.
Однажды, в начале второго курса, когда Поль и Стаббс катили на велосипедах по Хай-стрит с одной лекции на другую, их чуть не сбил
– Привет!
– крикнул он.
– Как дела? Жду в гости! Я живу у самой реки - у Скиндла!
Машина понеслась по Хай-стрит, а Поль и Стаббс поехали дальше.
– Кто этот вельможа?
– спросил потрясенный Стаббс.
– Это Арнольд Беннет [38]
- ответил Поль.
– А, то-то лицо знакомое!
– воскликнул Стаббс. В аудиторию вошел лектор, разложил свои бумаги и приступил к обстоятельному разбору ересей первых веков христианства. Поль узнал, что в Вифинии был епископ, который отрицал божественное происхождение Христа, бессмертие души, существование добродетели, законность супружества и таинство соборования. Его отлучили от церкви - так ему и надо!
38
Арнольд Беннет (1867-1931)-известный английский прозаик.
ЭПИЛОГ
Шел третий год тихой жизни Поля в Сконе...
Стаббс допил какао, выбил трубку и встал.
– Пойду в свое логово, - сказал он.
– Тебе повезло, что ты живешь при колледже. В такой вечер невесело тащиться на Уол-тон-стрит.
– Ты возьмешь фон Хюгеля? [39]– спросил Поль.
– Нет, лучше завтра.
Стаббс взял плащ и набросил его на плечи.
– Любопытный был доклад о плебисците в Польше...
Да, очень, - согласился Поль.
39
Фридрих фон Хюгель (1852-1925) - австрийский философ, теолог и мистик.
С улицы донесся гогот и звон стекла.
– Боллинджеровцы развлекаются, - сказал Поль.
– У кого они сегодня буянят?
– По-моему, у Пастмастера. Этот юноша рановато начинает.
– Ну, значит, ему так нравится, - возразил Поль.
– Спокойной ночи.
Спокойной ночи, Поль, - отвечал Стаббс.
Поль убрал шоколадное печенье, набил трубку и устроился в кресле.
Раздались шаги, в дверь постучали.
– Войдите, - сказал Поль и обернулся.
В комнату вошел Питер Пастмастер. На нем был костюм боллинджеровского клуба, бутылочно-зеленый с белым. Питер раскраснелся, волосы слегка растрепались.
– К тебе можно?
– Пожалуйста.
– У тебя есть выпить?
–
– У меня боллинджеровцы. Орут ужасно... Черт! Дай же выпить.
Виски в шкафу. Ты стал много пить, Питер.
Питер промолчал и выпил виски с содовой.
– Меня тошнит, - сказал он и опять помолчал.
– Поль, почему ты со мной никогда не здороваешься?
– Не знаю. По-моему, это ни к чему.
– Ты злишься?
– Нет, отчего же.
– Ну, почем мне знать!
– Питер повертел бокал, посмотрел в сторону.
– А я на тебя злился.
– Из-за чего?
– Ну, как тебе сказать... Из-за Марго, из-за старого Контроверса, из-за всего на свете...
– По-моему, меня не в чем винить.
– Конечно, не в чем! Но ведь ты тоже был во все это замешан...
– Как Марго?
– Отлично. Марго Метроланд... Можно, я еще выпью?
– Пей.
– Виконтесса Метроланд, - повторил Питер.
– Ну и имечко! Ну и муженек! Все равно при ней все время Аластер. Метроланду наплевать. Он получил то, чего хотел. Я с ними редко вижусь. Чем занимаешься, Поль?
– Готовлюсь принять сан.
– С чего это меня так тошнит?! О чем бишь мы говорили? Да, о Метроландах! Знаешь, Поль, зря ты с нами связался. Честное слово, зря! Мы из другого теста. Точнее я все равно объяснить не смогу. Ты не обиделся, Поль?
– Нет. Я тебя отлично понял. Вы динамичны, я - статичен.
– Разве? Наверно, ты прав. Ты когда-то был моим учителем. Как глупо. Помнишь? Лланаба, латынь, орган... Помнишь?
– Да, помню, - ответил Поль.
– Как глупо все получается. Помнишь - ты учил меня на органе?
– Да, помню, - ответил Поль.
– А потом Марго Метроланд хотела выйти за тебя замуж. Помнишь?
– Да, - ответил Поль
– А потом ты оказался в тюрьме, и Аластер - это кавалер Марго Метроланд - и Метроланд - это ее муж - тебя оттуда вытащили. Помнишь?
– Да, - ответил Поль.
– Помню.
И вот все прошло, а мы с тобой сидим здесь и разговариваем. Правда глупо?
– Да, немножко.
– Поль, а помнишь, ты сказал как-то... это было в "Ритце", там еще был Аластер, кавалер Марго Метроланд... Помнишь? Ты сказал: "Судьба - это коварная дама"... Помнишь? Я еще тогда напился...
– Да, - ответил Поль, - помню.
– Эх, Поль, дружище! Я так и знал, что ты все помнишь. Давай за это выпьем! Как ты тогда говорил? Забыл, черт! Извини, меня жутко тошнит.
– Ты слишком много пьешь, Питер.
– Дьявол! А что еще остается делать? Ты будешь священником, Поль?
– Да.
– Ужасно глупо. Зря ты связался со мной и с Метроландами. Я, пожалуй, еще выпью...
– Тебе пора спать, Питер.
– Да, вроде пора. Ты не сердишься, что я к тебе без спросу? Ведь ты учил меня играть на органе... Спасибо за виски.
Питер ушел, а Поль опять устроился в кресле. Итак, эбиониты, эти аскеты, вставая на молитву, обращались лицом к Иерусалиму. Поль это записал. Их отлучили - так им и надо! Он выключил свет и отправился спать.