Упавший лист взлетел на ветку. Хроники отравленного времени
Шрифт:
Нет, это все никуда не годится… Абсолютно неприемлемая ситуация… Срочно нужно исправлять.
Для начала надо попробовать улыбнуться. Вот так. Вот хоть чуть-чуть.
Или хотя бы сделать морду попроще.
Порадоваться жизни.
Я вдохнул полной грудью весенний воздух. Потом была весьма слабая попытка улыбнуться, но даже она внесла немало смуты в ряды шедших мне навстречу граждан. Женщина в двумя пакетами в руках глянула на меня искоса, слегка покраснела и опустила глаза. Шедший за ней молодой человек стал отряхивать себе рукава, и в конце
Следом шел пролетарий, который при виде меня надвинул кепку на глаза и процедил сквозь зубы:
– Лыбишься чего?! – и сплюнув под ноги, пошел дальше. Руки в брюки, морда канделябром.
Вдруг рядом взвизгнули тормоза. Я оглянулся и увидел, что недалеко от меня притормозил автомобиль. Я присмотрелся. За рулем сидел какой-то мордоворот, а рядом с ним был светловолосый человек среднего телосложения, который высунулся в открытое окно и махал мне рукой. Я остановился в недоумении и, на всякий случай, обернулся проверить, не стоит ли кто за мной.
За мной никого не было, и, когда я повернулся назад, то увидел, что этот человек уже вышел из машины и шагает мне навстречу.
– Привет, Сашка!! – воскликнул он.
Интересно, кто же это.
– Привет. – сдержанно ответил я.
Ах да, это же Штык.
– Рад тебя видеть, Сашок!
Штык, – это кличка такая. Погоняло.
– И я тебя. Как дела?
Просто Штык. Коротко и ясно.
– Да, все путем. Ты-то как, Санька?
Как там говорится? Пуля дура, а штык…
– Да ничего.
А Штык? Штык – молодец.
– Чем живешь?
Да, молодец.
– Да вот, в школе, детей учу.
А имя-то у него какое? Дай Бог памяти…
– Да ты заходи ко мне, я по вечерам в «Росинке»… Поговорим.
Как же его зовут?! Кажется, Сергей…
Серега Штык.
Пока я стоял так в недоумении, перебирая имена, он уже похлопал меня по спине, как там говорится у них, «дал краба», и, сел обратно в автомобиль, который сразу же тронулся и исчез в редком потоке проезжавших по бульвару машин.
Я пошел дальше, все больше удивляясь. Этого человека я встретил когда-то очень давно, за несколько тысяч километров отсюда, совершенно случайно, по абсолютно не относящемуся к моей нынешней жизни поводу.
Когда-то, когда я отслужил в армии… То есть меня оттуда откомиссовали по болезни…
Впрочем, давайте обо всем по порядку.
Вернулся я в школу как раз вовремя. Елена Петровна начинала инструктаж.
Она говорила достаточно долго, но вся ее речь сводилась к тому, что надо быть бдительными, надо не допускать и пресекать, посторонних в школе быть не должно, и, конечно же, никаких там драк и поножовщины.
– А оружие дадут? – поинтересовался учитель труда.
– Какое оружие, Михальский?! Оружие нам не положено!
– Ну, Петровна, хотя бы для устрашения.
– Для устрашения мы будем тебя, Михальский, и использовать, в небритом виде. А вот еще и Нагорного. Он и без оружия страшный.
Михальский почесал затылок и тайком погладил лежавший в кармане
– Никакого рукоприкладства! – продолжала Елена Петровна – Если вы видите внештатную ситуацию, четко, авторитетно убеждайте нарушителей, что, если они не прекратят свои противоправные действия, то будут подвергнуты наказанию. Если не получается, свистите в свистки, которые я вам сейчас раздам. Обо всем произошедшем сообщайте в штаб. Штаб на втором этаже в учительской, если кто не знает.
Потом последовали более конкретные инструкции.
– Запускаем только по билетам! Повторяю, чужих на мероприятии быть не должно. Курение, распитие алкоголя и драки запрещены! После мероприятия на территории школы никого оставаться не должно.
Потом всех пригласили в штаб. Штаб представлял собой отдельный стол в учительской с телефоном, ручкой и пухлой тетрадью.
Там же всем раздали свистки и красные повязки. Следующие пятнадцать минут все занимались тем, что надевали друг другу на рукава повязки, смотрелись в большое, висевшее на двери зеркало и друг друга оценивали.
Вдруг я услышал какой-то жуткий невообразимый звук непонятного происхождения, будто бы я оказался в самом тоннеле метро у проносящегося на полной скорости поезда. Звук продолжался секунд пять, а потом прекратился. В наступившей тишине казалось, что я оглох.
Посреди учительской стоял учитель физкультуры со свистком в губах. Все ошарашенно смотрели на него в звенящей тишине.
То, что последовало далее, позволило мне убедиться в том, что слух у меня все же сохранился.
– ПЕТРОВ!!! – орала Елена Петровна, ненамного тише злополучного свистка – ТЫ МЕНЯ ЧУТЬ ДО ИНФАРКТА НЕ ДОВЕЛ! ЭТО Ж ПОЖАРНЫЙ СВИСТОК! ИДИ ДАВАЙ СВИСТИ В СВОЙ!
Петров насупился, что-то там бормоча о пробном запуске.
Потом все разошлись дежурить.
Сперва я стоял на входе с каким-то тщедушным десятиклассником, который проверял билеты. Парень, очевидно, неловко чувствовал себя в этой роли. Я стоял рядом и смотрел то на поток школьников, то на парня, который все время делал какие-то лишние движения.
Да, что ж ты дергаешься то так…
Потом на горизонте появился известный в школе хулиган, тот еще отморозок. Школу он уже закончил, а может быть его просто оттуда выгнали, и он доучивался в другой, но билета у него явно не было. На дискотеку попасть, он скорее всего, хотел. Он подошел ко входу. Стоявший рядом со мной десятиклассник тихо произнес:
– Ваш билет?
– Чего? – хулиган картинно приложил ладонь к уху
– Нужен билет.
Хулиган подошел вплотную к парню, толкнул его животом, а затем повернулся и побрел восвояси. Через метров пять он обернулся и тихо произнес:
– Потом поговорим…
Парень побледнел и замер. Я решил его как-то подбодрить и сказал:
– А знаешь, ты вполне мог бы его скрутить и сдать в милицию.
– А!? Ага…
– Ведь ты дежурный.
– Угу…
– У тебя есть красная повязка. Обязательно надо было показать ему красную повязку.