Упивающийся
Шрифт:
Реакция супруги была вполне ясна.
Я действительно обещал ей защиту, но допустил оплошность. Никто-то. А я. Узнай враги о таком, засмеют, а моё положение в обществе пошатнётся.
Вернувшись в резиденцию, нашёл Элеонору на кухне, поедающей десерт. Учитывая её отравление шоколадом, сладкое для неё было ограничено, а тут беременность, малыш в её утробе, и она должна была лучше заботиться о себе, но… Тайсон оказался прав. Девушке плевать на ребёнка, её волнует только собственное состояние, и менять привычки она не собирается.
Сдержался, когда супруга проявила ко мне неуважение, высказавшись крайне едко.
«Ей
Когда брат сбросил файлы, сразу взялся за их изучение, составляя собственные списки, позже рассылая их нужным людям. С завтрашнего дня нам следовало переходить на другой режим, и нужно было что-то решить с работой Эли. Бросать её она откажется, а настаивать сделать это под угрозами — опасно. И получался замкнутый круг.
«Ладно. Срок небольшой, пока общественности лучше не знать о грядущем событии, но стоит усилить охрану», — сделал пометку в заметках, отключая компьютер и направляясь на поиски жены.
Да, Тайсон сказал пока её не трогать, как и сама Элеонора не желала, чтобы я к ней прикасался. Но мы супруги, и чтобы между нами не происходило, отныне мы будем спать в одной постели. Пусть хоть решит меня задушить, хотя попытка потерпит крах, но спать будет под моим боком. Так правильно, и мне спокойнее.
Элеонора нашлась в гостиной, крепко спящей на диване. Видимо, заснула за просмотром фильма. Отнеся шатенку в нашу спальню и уложив на кровать, избавляя от лишней одежды, принял наскоро душ, после ложась подле жены, притягивая её к себе и крепко обнимая, целуя в шею, вдыхая столь желанный запах. Рука скользнула ниже, ложась на низ живота, бережно поглаживая.
— Я эгоист, Эли. Но, если бы ты только знала, как я одержим тобой, — прохрипел, оставляя поцелуй на оголённом хрупком плече. — Я защищу тебя и нашего ребёнка, даже ценой собственной жизни. Ты — моя, и никуда от меня не денешься.
19 ГЛАВА
Дни потекли слишком стремительно, а может всё дело в быстро разворачивающихся событиях вокруг меня.
Ришард усилил охрану, хотя мне уже это казалось чересчур. Приезжал мужчина лет пятидесяти, как оказалось, у него своё Архитектурное бюро, пользующееся весьма большой популярностью среди элиты. Сначала проигнорировала чужака, уйдя в библиотеку, но потом интерес взыграл, и я переместилась в нашу с Лирссман спальню, застав мужчин за простукиванием одной из стен. Супруг же, едва увидел меня, тут же сграбастал себе под бок, подсовывая какие-то фотографии с детскими милыми спальнями.
— Что это? — только поинтересовалась, недоумённо смотря в серые глаза.
— Спальню ребёнка лучше расположить рядом с нашей, сделав смежной. Но нужно выбрать место для двери и определиться в целом с дизайном.
И вот тут всё встало на свои места.
Лирссман после известия о моей беременности сошёл с ума. В моём понимании. Мало того, что теперь мне изменили рацион питания, заставляя пить какие-то добавки для беременных, так ещё Ришард сам лично решил заняться будущей комнатой ребёнка. К слову, все мои попытки не давать к себе прикоснуться, терпели крах. Супругу было плевать на мои чувства, он всё утверждал, что малышу нужно чувствовать не только любовь матери, но и поддержку отца. Я же вообще не понимала,
— Делай, что хочешь, — только произнесла, выпутываясь из стальных объятий, и, под недоумённый взгляд архитектора, покидая комнату.
В тот момент во мне всклокотала злость, совершенно не понимала, как Лирссман может быть таким спокойным и словно не замечать моего недовольства. За все три месяца он ни разу не повысил на меня голос, пусть порою и мог что-то сказать в жёсткой форме, но в целом вёл себя…примерно. Меня же это выводило из себя, но благодаря работе, на которую мне было разрешено ездить, пыталась не срываться.
По отношению к плоду внутри меня ничего не поменялось. Материнский инстинкт отсутствовал, и я продолжала чувствовать себя инкубатором. Будь моя воля, ускорила бы время, рожая уже этого ребёнка и отдавая на попечительство супругу. Раз так хочет наследника, пусть познает все радости отцовства без моей поддержки.
И поняла кое-что ещё…
По завещанию Террела, всё его наследие переходило ко мне, но мой ребёнок обладал бы точно такими же правами. Казалось, я нашла лазейку. Родив, бремя ушедшего папочки переложу на плечи малыша, а сама исчезну с радаров, как и планировала когда-то. Враги отца вряд ли станут искать меня, переключившись на более беспомощную цель, но так охраняемую Ришардом. Да, это было ужасно, подло, аморально, но кроме своей шкуры в данный момент ни о чём думать не могла.
Невыносимо, когда у тебя отбирают твою жизнь только по той причине, что кто-то построил планы на твой счёт. А потом появилось и второе действующее лицо, решившее добить. И в этот раз не собиралась подаваться на манипуляции людей. Я не заслужила такой жизни.
— Просто хочу жить, — устало выдохнула, прислоняясь лбом к холодному стеклу окна.
Да, работа и правда отвлекала, но иногда просто выпадала из разговора с Челси или с другими людьми. Стала более задумчива, всё переваривая и выстраивая в голове план побега. Это сделать не так сложно, учитывая кучу потайных лазов в резиденции Террела, о которых никто не знает кроме меня. Сложнее всего выбраться из страны незамеченной, но даже это можно провернуть при огромном желании. И, как запасной вариант, оставляла Джеймса, в виде помощника. Он моего супруга на дух не переносит, это всем понятно, а Ришард до сих пор не нашёл того, кто подбросил мне информацию о Карэн. Будь иначе, Томсон исчез бы с радаров, но я периодически просматривала новостные ленты, следя за бывшим парнем, зная, что в случае его пропажи, смогу «предъявить» Лирссман.
— Выезжаем, — ровно оповестил супруг, появляясь в проходе гостиной, где я просматривала документы на планшете, присланные Челси.
Молча, без каких-либо ремарок, поднялась с кресла, подхватывая сумку с журнального столика, следуя к выходу. Моя холодность и покорность скорее всего задевали Ришарда, но открытых претензий не высказывал. И я поражалась мужской выдержке, учитывая тот факт, что все поползновения сексуального характера обрубала сразу. Объятия и короткие поцелуи в висок, ещё могла стерпеть, но в остальном же испытывала отвращение. Да, я выстроила между нами стену, сотканную из обид и злости, и не жалела об этом. Даже сообщения от таинственного анонима, ставшие не столь частыми, вызывали откровенную скуку.